Military Crimea

С. Ченнык (Симферополь)

Крымская война в тени кленового листа

Как бы далеко не была удалена Канада от России, Крымская война стала одной из значительных страниц военной истории этой страны.

Будучи колонией Британии, Канада не могла остаться в стороне от этого большого военного конфликта, в котором не решались важные для нее или ее населения вопросы.

Впервые на себе казалось, далекую войну почувствовали канадцы, когда, испытывая нехватку живой силы в окопах и на батареях под Севастополем, англичане начали искать возможность ее пополнения. В том числе в колониях.

Почти одновременно началась первая и значительная «реорганизация» собственных вооруженных сил Канады, которые тогда, конечно, статуса таковых еще не имели, будучи не более чем милиционными формированиями.

Больших проблем не было, так как отношение к войне было в целом позитивным. Причина тому в ее освещенности местной прессой. Крымская война быстро обрела информационную популярность в канадском обществе. Середина XIX в. стала началом информационных войн, которые в настоящее время ведутся по всему земному шару, имея свои армии, своих главнокомандующих, своих солдат и свои жертвы.

Основным их оружием тогда были газеты, а местное население Канады традиционно отличалось интересом ко всему, что происходит не столько внутри страны, сколько за ее пределами, особенно за океаном.

Впервые реально войну здесь почувствовали, когда для пополнения своих полков англичане были вынуждены отправить на континент из провинции более 4000 солдат, фактически обескровив собственные войска, расположенные в Канаде. К 1855 г. здесь осталось лишь 1877 человек из их числа.

Из расположенных в приморских районах воинских частей было отправлено в Крым 1300 военнослужащих. Оставшиеся гарнизоны насчитывали 1377 человек. Чтобы заполнить эту брешь в обороне Канады, в 1855 г. была образована специальная комиссия с целью расследования состояния милиции Канады и ее реорганизации в изменившихся условиях.

С 1841 г. Канада имела право самоуправления в своих внутренних делах, чем эффективно пользовалась. На этом основании в 1855 г. парламентская ассамблея проголосовала за создание 18 военных округов «действующей (активной) милиции» – солдат с установленным жалованием и единой униформой – и как писал Джордж Стэнли в своей книге «Солдаты Канады»: «С 1855 года мы можем отмечать начало принципа добровольчества», который был фундаментальной основой политики обороны Канады до 1917 г. [1]

Это одно из самых важных событий в истории Канады, хотя ее военные силы не играли прямой роли в боевых действиях Крыму в 1850-х годах. Но факт, что «Закон о милиции» 1855 г. и создание на его основании добровольной «активной милиции», которая является прямым предком современной канадской армии, возник, как выразился историк Джон Кастелл Хопкинс, «…в результате чувств, вызванных Крымской войной». [2]

В принятом законе допускалось принимать на службу не более 5000 солдат. Примерно столько, сколько насчитывали армейские подразделения Британской армии. Но канадский энтузиазм в отношении Крымской войны оказался таким высоким, (а многие канадцы добровольно отправились на службу в Британскую армию), что в 1856 г. провинция внесла поправки в «Закон о милиции», чтобы позволить «неоплачиваемым» добровольцам также сформировать подразделения.

Сложно сказать, сколько военнослужащих из Канады воевало против России. Очевидно, не так много, возможно, только несколько десятков, может быть, чуть больше сотни человек.  Но, как бы то ни было, официально считается, что этот период стал временем рождения современной Канадской армии, и не только. Крымская война породила и Канадский военно-морской флот.

Английский Королевский флот в связи с потерями при осаде Петропавловска на Тихоокеанском театре военных действий в 1854 г. расширил свое присутствие в Эскимальте (Британская Колумбия). Для его поддержки была создана база и верфь Королевской флотилии Эскимальта, официально ставшей прародителем Канадского военно-морского флота (HMC).

Эскимальта стала базой англо-французской Тихоокеанской эскадры (11 боевых кораблей) на западном побережье Америки. Побывали тут, кстати, и русские военнопленные, взятые англичанами в августе 1854 г. на русском плашкоуте. Отсюда вышел в июне 1855 г. 38-пушечный парусный фрегат Королевского военно-морского флота «Тринкомали» (HMS «Trincomalee»), доставивший русских моряков на рейд Авачинской бухты Петропавловска для обмена военнопленными. С 3 по 9 июня под парламентерским флагом и при посредничестве гражданина США, некоего Чейза, обмен состоялся. На борт «Тринкомали» прибыл адъютант генерал-губернатора есаул Мартынов и, забрав с собой трех русских матросов, передал взамен них двоих из числа союзного флота: англичанина и француза. 18 июня фрегат покинул Авачинскую бухту.

Интересная деталь: фрегат «Тринкомали» в настоящее время превращен в музей и базируется в Англии в городе Хатерпул. Таким образом, это единственный корабль – участник и памятник Крымской войны, который не просто цел, но и находится на плаву.

Изначально канадские военные моряки играли лишь важную, но второстепенную роль, осуществляя прикрытие и обеспечение англичан. Здесь британский флот не только получил удобную точку базирования, но и построил здания для госпиталя, в котором проходили лечение раненые солдаты и моряки, эвакуированные на остров Ванкувер.

При этом формально Канада не только не участвовала в войне, но и в некоторых случаях умудрялась договариваться с Россией. Малоизвестен факт: в начале Крымской войны руководства Русской Америки (Аляска) и Британской Колумбии (Канада) заключили пакт, согласно которому они на все время конфликта оставались нейтральными друг относительно друга. Это не сложно объяснить: и те, и другие всерьез боялись продвижения в эти районы американцев.

Война всегда горе для одних и выгода для других. Точно так и Крымская война стала экономическим благом для канадцев, поскольку повышала цены на пшеницу. Британцы, запретив (иногда просто заблокировав) импорт российской пшеницы, начали закупки канадской пшеницы по более высокой цене. Россия, у которой порты Азовского, Черного и Балтийского морей оказались под блокадой, теперь не могла продолжать торговлю, шедшую через них.

Канадские аборигены торжествовали. «Это было время Крымской войны», — писала в воспоминаниях некая Элизабет Норриш из поселка Нассагавея, к западу от Торонто. «Пшеница подорожала. … Это позволило нам оплатить все расходы, купить хороший запас лошадей, упряжи, сани и многое другое». [3]

Когда торговля в Балтийском регионе была заблокирована Королевским флотом, канадский экспорт древесины и морское судостроение также начали рост. Существенно возросла доля Канады в объемах свободной торговли с Соединенными Штатами, договор о которой был подписан генералом-губернатором лордом Элгином еще в 1849 г. Это привело к настоящему буму в железнодорожном строительстве. Центральная власть Канады по рельсам и шпалам стала проникать в свои самые отдаленные районы, открывая новые и новые залежи природных ископаемых, организуя их добычу.

Благодаря этому в большей массе канадцы и маритимеры (жители морских провинций) разделяли британский имперский энтузиазм в отношении Крымской войны. Не удивительно, что война Англии очень скоро стала войной Канады. Аллан Нейпир МакНаб, ветеран 1812 г., в 1854 г. приехав на заседание парламента, просил ассамблею, в связи с «серией блестящих побед, достигнутых объединенными флотами и армиями Англии и Франции», [4] «засвидетельствовать свое высокое удовлетворение» и перенести заседание на один день, дабы дать возможность отпраздновать это событие.

Военные усилия Великобритании вызвали симпатию франко-канадских элит, представители которых, забыв былые распри, даже оказали некоторую финансовую поддержку английской армии.

Но особенно значительной стала канадская морская поддержка. Самуэль Кунард, судовладелец-магнат из Галифакса, предоставил свой значительный флот в распоряжение Военного министерства Великобритании для обеспечения военных действий. Одиннадцать судов Кунарда служили транспортами, поставляля лошадей и припасы, а два служили госпитальными.

В боевых действиях непосредственно не участвовали канадские воинские части. Но канадские добровольцы служили в британских подразделениях. Согласно официальной истории Торонто, в ее части, опубликованной в 1873 г., подполковник Фредерик Уэллс, сын английского поселенца в Давенпорте, отличился в Крыму, и после возвращения был награжден от администрации Торонто «мечом чести». Август Корбетт, родившийся в Кингстоне, посещал Медицинскую школу Св. Лаврентия в Монреале, окончил университет Макгилл в 1854 г. и сразу же вызвался на службу в военно-медицинское управление, в котором участвовал в кампании в Крыму.

Наиболее известным волонтером из Канады был лейтенант Александр Роберт Данн, родившийся в Йорке (Торонто) в 1833 г., и получивший образование в Высшем колледже Канады. Он служил в 11-м гусарском полку. За отличие в сражении под Балаклавой, где ему довелось выжить в безумной и бессмысленной атаке Легкой бригады, он получил Крест Виктории, став первым канадцем – кавалером этой награды – высшего знака военной доблести Великобритании. Его представили за спасение сержанта Роберт Бентли, во время трагического отступления в этом же сражении. Как писала “The London Gazette”, Данн отбился от трех русских улан, которые атаковали его с тыла, а затем «…зарубил русского гусара, который нападал на рядового Леветта». [5]

Канадцем был Уильям Холл, ставший первым чернокожим кавалером этой награды. Сын бывших американских рабов, Холл родился в 1827 г. в Хортоне (Новая Шотландия), где окончил школу. Несколько лет работал на верфях в Хантспорте, строя корабли для торгового флота. Затем присоединился к экипажу торгового судна и до восемнадцати лет плавал, посетив множество стран. Возможно, поиски приключений заставили молодого Холла оставить карьеру в американском торговом флоте и поступить на службу в Королевский военно-морской флот. На корабле «Родней» (HMS «Rodney») он участвовал в Крымской войне, перейдя в состав Морской бригады. Крест Виктории он получил, правда, уже не в Крыму, а за подавление восстания в Индии.

Военная история Канады считает, что как раз малое число награжденных канадцев в Балаклавском сражении, которое возведено в Великобритании в степень выдающегося военного подвига, привело к тому, что по инициативе генерал-губернатора Михаэля Жана в 1993 г. эту награду приняли здесь как собственную, а с 2007 г. стали изготавливать свой вариант под тем же названием – Крест Виктории.

Канадский Крест Виктории − совместный плод сотрудничества Королевского монетного двора и специалистов министерства Природных ресурсов Канады. Накануне дня рождения Королевы Елизаветы канадская версия Креста Виктории была официально представлена генерал-губернатором M. Жаном. Церемонию провел в Знаменном зале премьер-министр Стивен Харпер, заместитель начальника Генерального штаба Уолтер Натинкзик и ведущие специалисты по военной геральдике.

Крест Виктории заменил английский Крест Виктории, учрежденный королевой Викторией в 1856 г. Им был награжден 81 канадец, принимавший участие в различных конфликтах, от Крымской до конца Второй мировой войны.

У других членов Британского содружества − Австралии и Новой Зеландии также есть собственные версии Креста Виктории.

Хотя, новый канадский Крест Виктории существовал в проекте с 1992 г., первый знак был отчеканен только в 2007 г. Создание новой канадской награды − плод долгих обсуждений. Оформление ее сохраняет видимую связь с предтечей − оригинальным Крестом Виктории – и с традициями наградной канадской системы.

Дизайн нового Креста незначительно отличается от дизайна оригинала. Учитывая двуязычие Канады, девиз канадского Креста Виктории «For Valour» («За доблесть»), был заменен синонимичным по смыслу латинским словосочетанием: «Pro Valore».

Другое незначительное изменение − добавление геральдической лилии на ленту, опоясывающую корону − центр композиции.  В канадской геральдике традиционно фигурируют такие представители флоры, как роза, чертополох и клевер, − элементы, присутствующие на королевских гербах.

Другая деталь символизма канадского Креста Виктории связана с металлом, из которого ее изготовляют. Крест Виктории отличался от иных наград тем, что его чеканили с примесью бронзы, извлеченной из трофейных орудий, в том числе захваченных в Севастополе во время Крымской войны (1853−1856 гг.).

Бронза для оригинального Креста Виктории была использована и при изготовлении канадской награды, чтобы сохранить историческую преемственность. Этот исторический металл был смешан с бронзой медали Конфедерации − памятной награды, учрежденной в 1867 г. В ее составе присутствуют металлы, извлеченные из недр Канады.

Двадцать оригинальных крестов и шесть планок для повторного награждения помещены в Канцелярию Знаменного зала для хранения. Остаток сплава, произведенный в соответствии с оригинальной рецептурой, отныне хранится в Канцелярии в виде слитков, по аналогу с золотом, для литья будущих наград.

Среди поселенцев, которые участвовали в кампании в Крыму, были и другие, не менее выдающиеся имена. Джеймс Бейкер сыграл важную роль в развитии Британской Колумбии. После увольнения из Британской армии он поселился в Скукумчуке, затем Кранбруке, служил в законодательном органе Британской Колумбии, и непосредственно помогал расширять Канадскую Тихоокеанскую железную дорогу через перевал Кроунсест.

Двое канадских участников Крымской войны увековечены в памятнике. Это майор Аугустас Фредерик Уэлсфорд (97-й полк) и капитан Уильям Бак Карти Паркер (77й полк) из Галифакса. Оба были убиты у Третьего бастиона в Севастополе в 1855 г.

Майор Уэлсфорд был уроженцем Галифакса и выпускником Галифаксской гимназии. Затем отправился в Королевский колледж университета в Виндзоре. Окончив колледж, приобрел комиссию прапорщика в 95-й полк в феврале 1832 г. Стал лейтенантом в 1834 г. и назначен командиром роты в 1838 г. Майор (1850 г.).

С началом Крымской войны перешел в 97-й полк, который находился в Англии. Прошел обучение в учебном лагере Чобхэм. Направился с полком в Грецию во второй половине 1854 г. После того, как подполковник Локьер получил звание бригадного генерала, на некоторое время принял командование полком под Севастополем.

Во время штурма Севастополя в полку было 360 человек. Из них 160 несли штурмовые лестницы и 200 – прикрывали огнем. Полк имел приказ начать атаку, как только французы ворвутся на Малахов курган.

Получив приказ, Уэлсфорд повел своих людей к Третьему бастиону. Дойдя до глубокого рва, солдаты установили лестницы, но оказались под ливнем смертоносного огня. Когда офицер попытался поднять своих людей на штурм, картечной пулей ему оторвало голову. «Это был горький час для всех нас, – писал один из сержантов его полка, – когда тело бедного майора было возвращено нам. Если бы он жил, он был бы увенчан лаврами». [6]

Капитан Уильям Паркер родился в Лоуренстауне (Галифакс), получил образование в Академии Хортона и приобрел военную комиссию в октябре 1839 г., поступив офицером в тот же полк, в котором служил его отец.  В феврале 1843 г. стал лейтенантом и переведен в 78-й полк, где прослужил 12 лет в Индии.  В январе 1855 г. назначен капитаном в 77-й полк.

3 сентября 1855 г. он сопровождал капитана Печелла из своего полка, чтобы произвести смену часовых в передовой траншее перед Третьим бастионом. Внезапно в траншею ворвались русские, и почти все англичане были убиты. Оставшийся в живых Паркер послал последнего из солдат за помощью, а сам некоторое время отстреливался из револьвера, пока не был убит.

В день смерти ему было 35 лет. У него дома оставалась жена и трое детей. [7]

17 июля 1860 г. в память им был установлен памятник в Галифаксе, где есть надпись «SEBASTOPOL». Построенный архитектором Джорджем Лангом (1821–1881 гг.) в виде арки и украшенный львом, он считается одним из самых больших военных мемориалов в стране. В 1989 г. после ремонта его признали единственным памятником событиям Крымской войны в Северной Америке.

Еще одним «материальным» напоминанием о Крымской войне стали вывезенные из Севастополя русские пушки различных систем, которые англичане щедро раздали своим колониям, как напоминание о величии империи. Не обделили и Канаду.

Трофейные орудия по замыслу символизируют храбрость канадцев, которые участвовали в Крымской войне. Пушки несколько лет хранились в Британии, пока не было принято решение распределить их по муниципалитетам в колониях.

Первым в Канаде получил свое орудие город Галт, как центр наиболее сильной поддержки населением политики метрополии, и как самый большой муниципалитет округа Ватерлоо. В ноябре 1864 г. городской совет получил письмо от генерал-губернатора Виконта Монка с указанием доставить одно из «крымских» орудий в город Галт. Оно было установлено в 1866 г. И в этом же году «русская пушка» сыграла свою роль в праздновании дня рождения королевы Виктории, отметив ее 47-летие «королевским салютом» в 21 выстрел.

Две пушки стоят у городского парламента провинции Онтарио в Торонто. На постаменте выбито имя «Sebastopol».

Название города русской славы выбито на пушках в Оттаве, Квебеке, Гамильтоне, Монреале. Правда, с двумя пушками, установленными в нем, случилась странная история. Их в 2007 г. убрали с центральной площади города якобы по причине реконструкции, но так и не вернули обратно.

Считается, что всего в городах Канады находится 20 русских пушек – трофеев Крымской войны. [8]

Если говорить не только о каменных памятниках, то многочисленные «крымские имена» есть в разных городах Канады. Например, в Онтарио – Инкерман и Карс. Кстати, последнее название в честь командовавшего обороной Карса в 1855 г. английского генерала Уильяма Фенвика Уильямса, родившегося в Новой Шотландии в Канаде.

Многие города в Канаде имеют улицы под названием Варна, Одесса, Керчь, Альма, Севастополь, Балаклава и т. Есть названные в честь английского командующего лорда Раглана.

Есть остров Балаклава у северного побережья острова Ванкувер. Флоренсвилль (Нью-Брансуик) назван в честь Флоренс Найтингейл, английской медсестры, внесшей большой вклад в создание сестринской службы Великобритании. Ее пример, кстати, вдохновил канадских сестер милосердия, которые участвовали в экспедиции генерала Миддлтона на северо-западе Канады в 1885 г. [9]

Значительное число канадских ветеранов войны в Крыму получили от правительства земельные гранты в таких местах, как Корнуолл, Онт и Нью-Вестминстер и др. Среди них Родерик Кэмпбелл, который получил грант на землю недалеко от Бервика, к северо-западу от Корнуолла. Капрал Питер Джон Лич, который работал в компании Гудзонова залива, потом стал главным инженером города в Виктории, затем открыл золотой прииск в Личтауне и поселился в Нью-Вестминстере. Сапер Генри Брюс оставил небольшой бизнес в Лондоне и поселился в Британской Колумбии в 1870 г., где работал плотником.

Много участников Крымской войны появилось в Канаде уже после ее окончания. В 1856 г. сюда прямо из-под Севастополя перебросили 39-й Дорсетширский полк (39th (Dorsetshire) Regiment of Foot). Выслужив контрактный срок, некоторые из его солдат и сержантов уже не стали возвращаться в Англию, решив остаться в Канаде.

  1. http://nationalpost.com/opinion/c-p-champion-how-the-crimean-war-of-1853-helped-shaped-the-canada-of-today
  2. http://nationalpost.com/opinion/c-p-champion-how-the-crimean-war-of-1853-helped-shaped-the-canada-of-today
  3. http://nationalpost.com/opinion/c-p-champion-how-the-crimean-war-of-1853-helped-shaped-the-canada-of-today
  4. http://nationalpost.com/opinion/c-p-champion-how-the-crimean-war-of-1853-helped-shaped-the-canada-of-today
  5. http://nationalpost.com/opinion/c-p-champion-how-the-crimean-war-of-1853-helped-shaped-the-canada-of-today
  6. Campbell, Duncan, Nova Scotia in its historical, mercantile and industrial relations. Montreal. 1873. P.391.
  7. Campbell, Duncan, Nova Scotia in its historical, mercantile and industrial relations. Montreal. 1873. P.391.
  8. Высоцкая Т. Последний залп молчавших пушек (https://politconservatism.ru/blogs/posledniy-zalp-molchavshikh-pushek).
  9. Экспедиция генерала Фредерика Миддлтона для подавления восстания индейцев и метисов под руководством Луи Ривеля в Саскачеване против строительства, проходящей через их земли Канадской тихоокеанской железной дороги.

Материал из военно-исторического журнала «Military Крым» №1(2018 г.).

http://military-crimea.ru/military-krym-35/