Military Crimea

О.Романько (Симферополь)

Восточные легионы в Германских вооруженных силах (1941-1945 гг.) К вопросу об организации, боевом применении и численности

Готовя войну против Советского Союза, руководство Германии рассматривало его как «искусственное и рыхлое объединение огромного числа наций, этнический конгломерат, лишенный внутреннего единства»[1]. Поэтому, расчленение СССР путем привлечения к сотрудничеству нерусских народов планировалось как один из вариантов скорейшего окончания войны и послевоенного переустройства «восточных территорий». Это сотрудничество должно было осуществляться сразу по нескольким направлениям, главными из которых было политическое и военное. Одним из результатов последнего стало создание и использование из представителей кавказских и тюркских народов СССР формирований так называемых Восточных легионов.

Что же представляли собой эти легионы? В современной отечественной историографии Второй мировой войны прочно утвердились два крайних мнения. Сторонники одного считают, что Восточные легионы – это только формирования, созданные соответствующими органами Вермахта в Польше и на Украине. Другая, на наш взгляд, крайняя точка зрения – называть Восточными легионами поголовно все части, организованные немцами из представителей тюркских и кавказских народов СССР, и, более того, причислять к ним калмыков. Первая классификация является слишком узкой, так как части и соединения, подобные по целям и задачам Восточным легионам Вермахта, создавались под эгидой целого ряда других ветвей германских вооруженных сил, в частности, войск СС и военной разведки. Вторая классификация, наоборот, является слишком широкой, и не учитывает того факта, что немцы так и не отважились рассматривать, например, крымско-татарские формирования, как части Восточных легионов[2].

В связи со сказанным, а также с учетом анализа нормативных документов германских вооруженных сил, Восточными легионами можно называть только следующие части и подразделения:

  • пехотные батальоны, сформированные командованиями Восточных легионов в Польше и на Украине; кроме пехотных батальонов, в Польше и на Украине, было создано огромное количество строительных, железнодорожных, транспортных и прочих вспомогательных частей;
  • разведывательные и диверсионные подразделения, сформированные при участии немецкой военной разведки – Абвера;
  • части и соединения, организованные под эгидой войск СС[3].

Создатели каждого из типов Восточных легионов преследовали общую цель, о которой мы сказали в начале нашего очерка: развалить Советский Союз путем привлечения на сторону Германии тюркских и кавказских народов. Однако задачи, поставленные перед персоналом этих частей, были сугубо свои, «корпоративные». Это в принципе, и обусловило то, что каждый тип  Восточных легионов имел свою историю организации и боевого применения. Рассмотрим их, отталкиваясь от указанных методологических посылок.       

***

Появление первых частей Восточных легионов следует отнести к октябрю 1941 г. Именно в этом месяце в полосе группы армий «Юг» началось создание так называемых охранных «сотен», главной задачей которых должно было стать обеспечение порядка в тыловых районах этого войскового объединения. Необходимо подчеркнуть, что выбор места и времени был неслучайным. По словам начальника Генштаба сухопутных войск Вермахта генерал-полковника Франца Гальдера, это было обусловлено тем, что частями этой группы армий было захвачено очень много военнопленных, которые принадлежали к «монгольским народностям»[4].

Первоначально охранные части создавались стихийно. Однако уже 15 ноября 1941 г. этот процесс получил свою правовую основу. В этот день генерал-квартирмейстер Генштаба сухопутных войск генерал-майор Эдуард Вагнер издал приказ, озаглавленный «О создании охранных «сотен» из военнопленных туркестанской и кавказской национальностей». Отныне организация подобных частей должна была стать более упорядоченной[5].

Первым из созданных на основе этого приказа охранных формирований стал так называемый «Туркестанский полк» («Turkestanisches Regiment»). Эта часть была сформирована при 444-й охранной дивизии, отвечавшей за обеспечение порядка в тыловом районе группы армий «Юг». Полк состоял из четырех пехотных рот под командованием немецких офицеров и фельдфебелей и уже зимой 1941-1942 гг. нес службу по охране тыла на территории между устьем Днепра и Перекопом. Следует сказать, что эта часть была полком только по названию. В действительности же это был обычный батальон – 444-й тюркский. Именно так он и проходил по немецким нормативным документам. Командовал батальоном обер-лейтенант Таубе. Опыт его боевого применения был вполне успешным. Поэтому командование группы армий «Юг» планировало создать при 444-й дивизии еще несколько таких батальонов[6].

444-й тюркский батальон был, фактически, одной из первых подобных частей. Одновременно, он как бы являлся прообразом будущих, собственно, Восточных легионов. Однако, как таковым, легионом он еще не был. В связи с этим трудно не согласиться с немецким историком Йоахимом Хоффманном, который писал, что нельзя переоценивать факт создания этого батальона, так как речь здесь шла «только о «диких» формированиях, которые по своей организации существенно отличались от позднейших Восточных легионов»[7].

Зимой 1941 г. германское военно-политическое руководство приняло окончательное решение наступать на южном крыле Восточного фронта. Таким образом, целью следующей кампании должен был стать Кавказ, с перспективой проникновения в Среднюю Азию и Индию. Кроме того, оккупация такого стратегически важного региона СССР обязательно бы заставила Турцию вступить в войну на стороне Германии. Следует сказать, что планы новой кампании и проекты будущей «организации» Кавказа и Закавказья коренным образом отличались от всех предыдущих планов нацистов. Теперь не секрет, что одним из ключевых моментов будущей оккупационной политики в этих регионах должно было стать «иное», чем в других областях СССР, отношение к местному населению. В целом, планировался грандиозный эксперимент по предоставлению проживающим здесь народам определенных прав и привилегий. И, прежде всего, в политической и военной сфере.      

В связи с этим, Верховное командование сухопутных войск (ОКХ) приняло решение централизовать и упорядочить создание и использование тюркских и кавказских частей, в результате чего этот процесс был изъят из компетенции штаба 444-й дивизии. В свете новых планов германского военно-политического руководства, на эти части возлагалась особая роль. Теперь их личный состав не должен был заниматься охраной немецкого тыла или вести ограниченную пропаганду против советских частей. Напротив, хорошо организованные и превосходно обученные тюркские и кавказские подразделения предполагалось отправить на передовую в авангарде наступающих на Кавказ немецких войск. Разумеется, что выполнять они там должны были не только чисто военные, но и специальные политические задачи. Отталкиваясь, в целом, от этих планов, Верховное командование сухопутных войск и приступило к формированию нескольких кавказских и тюркских воинских частей, которые получили официальное наименование Восточных легионов. Соответствующий приказ об их создании был подписан 30 декабря 1941 г.

Эти легионы должны были представлять собой одновременно и запасные части по обучению личного состава для фронтовых частей, и центры по подготовке кадрового персонала – офицеров и унтер-офицеров. Поэтому местом их дислокации был выбран глубокий тыл немецкой армии – Польша, где в январе-феврале 1942 г. было первоначально сформировано четыре легиона. Так, 13 января 1942 г., были созданы: Туркестанский и Кавказско-магометанский легион[8]. А уже 8 февраля последовал приказ о формировании: Грузинского и Армянского легиона[9].

Первоначально Туркестанский легион объединял в своих рядах узбеков, казахов, киргизов, туркмен, каракалпаков и таджиков. Кавказско-магометанский легион – азербайджанцев, дагестанцев, ингушей и чеченцев. Грузинский легион, помимо собственно грузин, включал в себя осетин, абхазов, адыгейцев, черкесов, кабардинцев, балкарцев и карачаевцев. Лишь Армянский легион имел однородный национальный состав[10].

2 августа 1942 г. началась первая реорганизация Восточных легионов. Чтобы сделать их более мононациональными, из состава Кавказско-магометанского легиона были выведены представители народов Северного Кавказа, а сам он – переименован в Азербайджанский. То же самое сделали и с контингентом Грузинского легиона. В результате, все новые добровольцы были объединены в рядах Северокавказского легиона[11].

Кроме того, 15 августа 1942 г. немцы организовали еще один легион – Волжско-татарский легион, объединивший в своих рядах поволжских татар, башкир, марийцев, мордву, чувашей и удмуртов[12].

Общее руководство формированием и обучением этих национальных частей осуществлял Штаб подготовки Восточных легионов (Aufstellungsstab der Ostlegionen), который 23 января 1943 г. был переименован в штаб Командования Восточными легионами (Kommando der Ostlegionen). Зимой-весной 1942 г. этот штаб располагался в Рембертове, а летом был переведен в Радом. Командующим Восточными легионами в Польше был назначен полковник Ральф фон Хайгендорф. Первоначально он обладал правами полкового, а с 1943 г. – дивизионного командира[13].

Из сказанного выше ясно, что общее руководство Восточными легионами осуществляло ОКХ, а именно, через ведомство начальника вооружений сухопутных войск и командующего армией резерва генерал-полковника Фридриха Фромма. Ему по вертикали подчинялись все сухопутные части Вермахта на территории собственно Германии и на некоторых оккупированных территориях. Польша считалось именно такой территорией. Поэтому первой инстанцией для штаба Восточных легионов являлся Командующий войсками Вермахта на территории «Генерал-губернаторства» (так с 1939 по 1944 г. официально именовалась оккупированная Польша)[14]

В своих действиях полковник Хайгендорф руководствовался «Директивой для формирования Восточных легионов», которую 24 апреля 1942 г. издал начальник Общего управления командования Армии резерва генерал пехоты Фридрих Ольбрихт. В них они, например, были определены следующим образом: «Части добровольных борцов за освобождение своей родины от большевизма и за свободу их веры»[15].

Таким образом, структура польских Восточных легионов выглядела летом 1942 г. следующим образом:

Наименование частиМесто дислокацииКомандир части
Командование Восточными легионамиРадомПолковник Ральф фон Хайгендроф
Туркестанский легионЛегионовоКапитан Эрнеке
Грузинский легионКрушнаКапитан Вильгельм Хуссель
Армянский легионПулавыКапитан Кучера
Азербайджанский легионЕдлинОбер-лейтенант Клаус Брайтнер
Северокавказский легионВесольМайор Ридель
Волжско-татарский легионЕдлинМайор фон Зекендорф

Основным контингентом для пополнения легионов, по крайней мере, до того момента, пока немецкие войска не вступят на Кавказ и в Среднюю Азию, должны были быть советские военнопленные соответствующих национальностей. В основном, их «отбором и сортировкой» занимались специально созданные немецкие инстанции. Так, еще в августе-сентябре 1941 г.  было организовано от 25 до 30 комиссий общей численностью от 500 до 600 человек, призванные «посещать лагеря и составлять списки тюрко-мусульманских военнопленных». А уже весной 1942 г. – непосредственно перед наступлением на Кавказ – был сформирован Организационный штаб «К», который развернул активную деятельность по вербовке добровольцев среди военнопленных – уроженцев Кавказа и Средней Азии. В его задачи входило создание комиссий по «фильтрации лагерей военнопленных» и «отделение лиц кавказской национальности от русских для последующей… вербовки»[16].

Прибывшее из лагерей военнопленных пополнение распределяли по подготовительным лагерям, которые имелись у каждого легиона. Так, в Беньяминово располагался подготовительный лагерь Туркестанского и Северокавказского, в Малькинии – Азербайджанского, в Бяла Подляске – Грузинского, в Заежирже – Армянского, а в Седлице – Волжско-татарского легионов[17].

Уже в этих лагерях будущие легионеры разбивались по ротам, взводам и отделениям и приступали к обучению. Как правило, оно заключалось в общефизической и строевой подготовке, а также в усвоении немецких команд и уставов. Строевые занятия проводились командирами рот – немцами с помощью переводчиков, а также командирами взводов и отделений из представителей данной национальности, прошедших двухнедельную подготовку в специальной школе на станции Легионово. Эта школа занималась обучением младшего командного состава, а также офицеров – цугфюреров (лейтенантов) и компанифюреров (капитанов)[18].

После завершения начального курса обучения легионеры переводились в батальоны в центрах формирования легионов, где переходили к тактической подготовке и изучению материальной части оружия. Предполагалось, что в составе этих батальонов они впоследствии отправятся на фронт.

Каждый батальон должен был иметь три стрелковые, пулеметную и штабную роты по 130-200 человек в каждой. В стрелковой роте – три стрелковых и пулеметный взводы, в штабной – взводы противотанковый, минометный, саперный и связи. В целом, общая численность батальона составляла от 800 до 1000 солдат и офицеров, в том числе до 60 человек немецкого кадрового персонала: 4 офицера, 1 военный чиновник, 32 унтер-офицера и 23 рядовых. У немецких командиров батальонов и рот были заместители-дублеры из числа представителей данной национальности. Командный состав ниже ротного звена комплектовался исключительно национальными кадрами, прошедшими подготовку в школе в Легионово[19].

В результате, к весне 1942 г. первые батальоны Восточных легионов закончили свое обучение и были отправлены на Восточный фронт (главным образом, на Кавказ и под Сталинград). Это происходило в три этапа:

  • К концу 1942 г. было отправлено: 6 туркестанских (450-й, 452-й, с 781-го по 784-й), 2 азербайджанских (804-й и 805-й), 3 северокавказских (800, 801 и 802-й), 2 грузинских (795-й и 796-й) и 2 армянских (808-й и 809-й) пехотных батальона;
  • В начале 1943 г. за ними последовали: 5 туркестанских (с 785-го по 789-й), 4 азербайджанских (806, 807, 817, и 818-й), 1 северокавказский (803-й), 4 грузинских (с 797-го по 799-й и 822-й), 4 армянских (с 810-го по 813-й) и 3 волжско-татарских (825, 826 и 827-й) пехотных батальона;
  • Во второй половине 1943 г.: 3 туркестанских (790, 791 и 792-й), 2 азербайджанских (819-й и 820-й), 3 северокавказских (835, 836 и 837-й), 2 грузинских (823-й и 824-й), 3 армянских (814, 815 и 816-й) и 4 волжско-татарских (с 828-го по 831-й) пехотных батальона.

Всего же до упразднения штаба Командования Восточными легионами в Польше в октябре 1943 г. здесь было сформировано 53 пехотных батальона: 14 туркестанских, 8 азербайджанских, 7 северокавказских, 8 грузинских, 9 армянских и 7 волжско-татарских, общей численностью около 53 тыс. человек[20].

Польша была не единственным местом формирования частей Восточных легионов. Так, после зимних боев 1941-1942 гг. из состава группы армий «Центр» на Украину была выведена 162-я пехотная дивизия Вермахта. Согласно приказу Верховного командования Вермахта (ОКВ) ее предстояло преобразовать в еще один учебный центр по подготовке «восточных» войск, с теми же целями и задачами, что и в Польше.

В результате, к маю 1942 г. новые центры с учебными лагерями были развернуты на территории Полтавской области в следующих населенных пунктах (главным образом, на территориях фильтрационных лагерей Вермахта):

  • в Ромнах – Туркестанский легион (командир – майор Эберль);
  • в Прилуках – Азербайджанский легион (командир – майор Хефер, затем подполковник граф Николаус фон Юкскюль-Гиллебанд);
  • в Гадяче – Грузинский легион (командир – подполковник Ристов, затем подполковник Маус);
  • в Лохвице – Армянский легион (командир – майор Энгхольм);
  • и в Миргороде – Северокавказский легион (командир – капитан Ольбрих, затем подполковник Ристов).

Создание Волжско-татарского легиона планировалось в будущем, однако, он так и не был сформирован.

В Миргороде также находился и главный центр формирования легионов, который официально назывался Штаб подготовки и обучения иностранных добровольческих формирований из советских военнопленных (Aufstellungs- und Ausbildungsstab für ausländische Freiwilligen-Verbände aus sowjetrussischen kriegsgefangenen). Начальником штаба был назначен полковник (с 1 сентября 1942 г. – генерал-майор) Оскар Риттер фон Нидермайер – один из крупнейших немецких востоковедов и знатоков СССР[21].

Как и в случае с организацией Восточных легионов на территории Польши, все военнопленные, отобранные специальными комиссиями, поступали в подготовительные лагеря. В данном случае они находились в Лубнах и Хороле – также фильтрационные лагеря Вермахта. Комендантом всех фильтрационных лагерей Командования Восточными легионами на Украине был подполковник фон Пауль-Рамминген.

Численность и структура батальонов, сформированных на Украине, практически не отличалась от батальонов, сформированных в Польше. Единственным исключением было соотношение немецкого и национального кадрового персонала. Если в Польше немцев было не более 60, то здесь их должно было быть не более 37 человек: 4 офицера, 1 военный чиновник, 7 зондерфюреров, 15 унтер-офицеров и 10 рядовых[22].

Было и еще одно отличие, так как у батальонов, сформированных на Украине, значительно отличалась номенклатура. В целом, они имели двойную нумерацию, в которой первая римская цифра означала порядковый номер национального батальона, а вторая, арабская – номер немецкой дивизии, предоставившей кадровый персонал.

Таким образом, до мая 1943 г. на Украине удалось сформировать 25 пехотных батальонов:

  • 12 туркестанских — I/29, I/44, I/76, I/94, I/100, I/295, I/297, I/305, I/370, I/371, I/384 и I/389-й,
  • 6 азербайджанских — I/4, I/73, I/97, I/101, I/111 и II/73-й,
  • 4 грузинских — I/1, I/9, II/4 и II/198-й и
  • 3 армянских — I/125, I/198 и II/9-й, а также
  • 2 усиленных северокавказских полубатальона (842-й и 843-й), 7 строительных и 2 запасных батальона, общей численностью более 30 тыс. человек.

Кроме того, в стадии формирования находились еще 8 пехотных батальонов: 4 туркестанских (I/71, I/79, I/376 и I/113-й), 1 азербайджанский (I/50-й), 2 грузинских (II/125 и III/9-й) и 1 армянский (III/73-й)[23].

Широкое использование частей Восточных легионов началось осенью 1942 г., когда первые из сформированных в Польше и на Украине батальонов были отправлены на Кавказ и под Сталинград. Создавая командования по подготовке легионов, немцы преследовали двоякую цель. С одной стороны она была чисто военной: пополнить немецкие части и соединения за счет местных уроженцев, хорошо знакомых с горным театром военных действий.

С другой стороны эта цель была политической, как при создании любого иностранного добровольческого формирования. Ее суть в своей докладной записке «Вопрос о кавказских воинских частях» выразил один из нацистских идеологов Альфред Розенберг. В ней он, в частности, отмечал: «Разграничение племен и народностей Кавказа между собой…облегчило бы немецкому командованию господство над ними…Численность отдельных формирований может определяться военными соображениями, но размещение их среди отдельных народностей – только политическими соображениями… Уже самый факт использования воинской части с целью возрождения противоречий между разными народностями является политическим моментом»[24].

На этом основании некоторые (прежде всего советские) историки утверждали, что при организации и подготовке частей Восточных легионов, в основу системы их боевого применения был положен исключительно политический принцип. А использовались они, как пишет современный российский исследователь В. Галицкий, только как «карательные и диверсионно-разведывательные батальоны»[25].

Это верно только отчасти. Согласно немецким архивным материалам, большинство батальонов Восточных легионов готовились именно как фронтовые формирования, и применять их собирались соответствующим образом.

С сентября 1942 по январь 1943 г. в полосе групп армий «А» и «Б» было задействовано 25 пехотных батальонов Восточных легионов, которые выполняли самые разнообразные боевые задачи наравне с частями Вермахта. Например, в направлении Туапсе наступали 452-й, 781-й туркестанские и 800-й северокавказский батальоны, а также 796-й грузинский и 808-й армянский. Все они действовали в составе различных соединений немецкой 17-й полевой армии, таких как: 97-я егерская или 125-я пехотная дивизии. Южнее, в направлении на Сухуми, в составе 4-й горно-егерской дивизии, наступал 804-й азербайджанский батальон. Восточнее – в районе Нальчика и Моздока – действовали 805, 806-й азербайджанские, а также 795-й грузинский и 809-й армянские батальоны. Они находились в подчинении либо 111-й, либо 50-й пехотных дивизий 1-й немецкой танковой армии. На астраханском направлении, в составе 16-й моторизованной дивизии, находились 450, 782 и 811-й туркестанские батальоны, сосредоточенные здесь для дальнейшего продвижения в Среднюю Азию и Казахстан. Эти батальоны действовали, в основном, как пехотные части. Исключение составляли те, которые входили в состав горно-егерских дивизий (804-й азербайджанский, 796-й и II/4-й грузинские)[26]. В целом же, система подчинения и боевого применения пехотных батальонов Восточных легионов в этот период выглядела следующим образом:

№ батальонаКомандирЧисленностьСоединениеРайон применения
450-й туркестанский пб*Майор Андреас Майер-Мадер; майор Берген; капитан Кобб934 «туркестанца» и 27 немцев

16-я мд, 4-я та, гр.а. «Б»; затем 3-й тк,

1-я та, гр.а. «А»

На астраханском направлении (Калмыцкие степи)
782-й туркестанский пбОбер-лейтенант (позже капитан) Хайнрих Хайзе900 «туркестанцев» и 20 немцев16-я мд (см. выше)На астраханском направлении (Калмыцкие степи)
811-й туркестанский пб**Майор Курт820 «туркестанцев» и 30 немцев16-я мд (см. выше)На астраханском направлении (Калмыцкие степи)
452-й туркестанский пбКапитан Фридрих Бауман938 «туркестанцев» и 12 немцев

97-я ед, 44-й ак,

1-я та, гр.а. «А»

Район Туапсе
781-й туркестанский пб

Капитан

Карл Негш

902 «туркестанца» и 28 немцев

101-я ед, 44-й ак,

1-я та, гр.а. «А»

Район Туапсе
I/370-й туркестанский пбОбер-лейтенант Эрнст Рихтер928 «туркестанцев» и 41 немец

370-я пд, 52-й ак,

1-я та, гр.а. «А»

Район Нальчика

и Моздока

801-й северокавказский пбКапитан Эверлинг; капитан Буркхардт920 северокавкзцев и 27 немцев

370-я пд, 52-й ак,

1-я та, гр.а. «А»

Район Нальчика

и Моздока

802-й северокавказский пбКапитан Кап900 северокавказцев и 37 немцев370-я пд (см. выше); 3-я тд, 40-й тк, 1-я та, гр.а. «А»

Район Нальчика

и Моздока

800-й северокавказский пбОбер-лейтенант Франц Курпанек900 северокавказцев и 40 немцев

125-я пд, 5-й ак,

17-я а, гр.а. «А»

Район Туапсе
804-й азербайджанский пб («Аслан»)***Майор Глогер963 азербайджанца и 40 немцев

4-я гед, 49-й гк,

1-я та, гр.а. «А»

Направление на Сухуми
805-й азербайджанский пбКапитан Хох919 азербайджанцев и 37 немцев

111-я пд, 52-й ак,

1-я та, гр.а. «А»

Район Нальчика

и Моздока

I/111-й азербайджанский пб («Дёнмек»)Капитан Вернер Шарренберг929 азербайджанцев и 33 немца

111-я пд, 52-й ак,

1-я та, гр.а. «А»

Район Нальчика

и Моздока

806-й азербайджанский пб («Игит»)Капитан Карл-Людвиг Оттендорф911 азербайджанцев и 44 немца

50-я пд, 52-й ак,

1-я та, гр.а. «А»

Район Нальчика

и Моздока

I/73-й азербайджанский пб

Капитан

Вальтер Франке

917 азербайджанцев и 42 немца

73-я пд, 5-й ак,

17-я а, гр.а. «А»

Район Анапы и Новорос-сийска
795-й грузинский пбОбер-лейтенант Ширр934 грузина и 41 немец

23-я пд, 3-й тк,

1-я та, гр.а. «А»

Район Нальчика

и Моздока

796-й грузинский пбКапитан Эйсманн912 грузин и 37 немцев

1-я гед, 49-й гк,

1-я та, гр.а. «А»

Район Туапсе
I/9-й грузинский пбОбер-лейтенант Курт Штрак927 грузин и 38 немцев9-я пд, 5 ак, 17-я а, гр.а. «А»Район Анапы и Новорос-сийска
II/4-й грузинский пбКапитан Пауль Бартшт929 грузин и осетин и 36 немцев

4-я гед, 49-й гк,

1-я та, гр.а. «А»

Район Темрюка

и Анапы

808-й армянский пбМайор Кучера916 армян и 41 немец

1-я гед, 49-й гк,

1-я та, гр.а. «А»

Район Туапсе
809-й армянский пбКапитан Херманн Беккер913 армян и 45 немцев

13-я тд, 3-й тк,

1-я та, гр.а. «А»

Район Нальчика

и Моздока

* а – армия, гк – горный корпус, гед – горно-егерская дивизия, гр.а. – групп армий, ед – егерская дивизия, мд – моторизованная дивизия, пб – пехотный батальон, пд – пехотная дивизия, та – танковая армия, тд – танковая дивизия, тк – танковый корпус.

** До октября 1942 г. этот батальон именовался 444-м туркестанским батальоном и входил в состав 444-й немецкой охранной дивизии.

*** Летом 1943 г. этот батальон вошел в состав 314-го азербайджанского пехотного полка 162-й тюркской пехотной дивизии.

Эти батальоны использовались, в основном, на самых опасных участках фронта, поэтому потери в них были очень велики. Это происходило как из-за того, что бои на Кавказе носили крайне ожесточенный характер, так и из-за недостаточной выучки личного состава для боевых действий в горах. Например, в 450-м туркестанском батальоне потери в боях за указанный период составили 188 человек убитыми, ранеными и пропавшими без вести на 961 человек личного состава (то есть 20%). В ряде других батальонов это соотношение было следующим: 782-й туркестанский батальон – 12%; 811-й туркестанский батальон – 9%; 452-й туркестанский батальон – 11%; I/370-й туркестанский батальон – 55%; 805-й азербайджанский батальон – 21%[27].

Еще в ходе битвы за Кавказ и, особенно, после ее окончания, немцы стали выводить части и подразделения Восточных легионов в тыл. Главным образом это было связано с тем, что большинство из них нуждалось в отдыхе, пополнении и переподготовке. Некоторые следовали прямо к местам своей первоначальной дислокации – в Польшу или Украину. Некоторые задерживались в тыловых районах групп армий, где их использовали в качестве охранных частей. 

Вот как, например, процесс передислокации частей Восточных легионов проходил через территорию Крымского полуострова. В целом, он состоял из двух этапов. На первом из них (январь-октябрь 1943 г.) в Крым выводились полевые батальоны Восточных легионов, с целью кратковременного отдыха и дальнейшей передислокации к местам формирования и пополнения. Только некоторые из них оставались на полуострове, где их личный состав должен был нести охрану восточного побережья. Так, с января по апрель 1943 г. с Кавказа в Крым были выведены следующие пехотные батальоны:

  • 804, 805, 806, I/73-й азербайджанские,
  • 809-й армянский,
  • 245, 811, I/370-й туркестанские,
  • 796, I/9, II/4-й грузинские и
  • 801-й северокавказский.

Таким образом, к концу указанного периода в распоряжении командующего немецкими войсками в Крыму находилось 1350 легионеров: 250 «туркестанцев», 400 северокавказцев, 300 азербайджанцев, 150 грузин и 250 армян[28].  

В октябре-ноябре 1943 г. начался второй этап пребывания и использования формирований Восточных легионов в Крыму. Он связан с последствиями ликвидации немецкого Кубанского плацдарма и эвакуацией на полуостров 17-й полевой армии Вермахта. В составе этой армии находилось большое количество добровольцев из числа граждан СССР (около 16%). В Крыму этот процент значительно вырос, так как практически все местные добровольческие формирования перешли в подчинение штаба армии или штабов ее соединений.

В среднем, численность формирований Восточных легионов этой армии равнялась 5540 – 6800 человек, сконцентрированных в:

  • 804, 806, I/73-м азербайджанских пехотных батальонах,
  • I/370-м туркестанском пехотном батальоне,
  • I/9 и II/4-й грузинских пехотных батальонах,
  • а также в целом ряде вспомогательных частей и подразделений.

В апреле-мае 1944 г. подавляющее большинство этих частей погибли в ходе советского наступления, уничтожившего крымскую группировку немцев[29]

29 сентября 1943 г. началась новая реорганизация Восточных легионов. В этот день Гитлер отдал распоряжение о переводе всех добровольцев из числа граждан СССР с Восточного фронта в Западную Европу – после отступления немцев с Кавказа и из южной России он не считал эти части достаточно надежными для борьбы с Красной армией[30].

Немцы действовали весьма оперативно, так как уже 2 октября 1943 г. германский Генштаб сухопутных войск отдал приказ за № 10570/43, в котором, в частности, говорилось о переводе Командования Восточными легионами из Польши во Францию в распоряжение Главнокомандующего на Западе. Согласно этому приказу, туда переводились все управленческие структуры, подготовительные лагеря и часть батальонов. Передислокация легионов была, в основном, завершена в первой половине ноября 1943 г. В результате, на 21 ноября этого года во Франции, помимо штаба командования, находились все шесть легионов, офицерская школа и школа переводчиков. Общая численность легионеров составляла 10,5 тыс. человек. Центром командования был избран город Нанси (восточная Франция)[31].

1 февраля 1944 г. во Франции произошла новая реорганизация Восточных легионов, которая имела целью усилить контроль над ними и добиться их максимальной боеспособности. Согласно этому новому приказу целый ряд полевых частей Восточных легионов подлежал переформированию в запасные подразделения. Так, например, было решено поступить с:

  • 792, 794, 839, 841, 842 и І/370-м туркестанскими батальонами;
  • ІІ/4 и І/9-м грузинскими батальонами;
  • ІІ/4-м северокавказским батальйоном;
  • 804 и 806-м азербайджанскими батальонами;
  • ІІ/9-м армянским батальоном;
  • 832, 833 и 834-м волжско-татарскими батальонами[32].

В результате реорганизации все они были переформированы в запасные батальоны, персонал в которых также распределялся по национальному признаку. Эти новые батальоны были переведены в южную Францию и размещены в городах Кастр (грузинский, туркестанский и северокавказский батальоны) и Манд (армянский, азербайджанский и волжско-татарский батальоны). Здесь они были соответственно объединены в 1-й и 2-й Кадровые добровольческие (восточные) полки, составившие вместе с русскими, украинскими и казачьими частями Кадровую добровольческую (восточную) дивизию (Freiwilligen-(Ost)-Stamm-Division) со штабом в Лионе. На 1 февраля 1944 г. эта новая дивизия имела следующую структуру[33]:

Номенклатура частиМесто дислокацииНационально-кадровый персонал
Штаб дивизииЛионРазличные национальные группы
Школа подготовки командного состава для добровольческих формированийЛионразличные национальные группы
1-й Кадровый добровольческий (восточный) полкКастр«туркестанцы», грузины, северокавказцы
2-й Кадровый добровольческий (восточный) полкМандповолжские татары, армяне, азербайджанцы
3-й Кадровый добровольческий (восточный) полкМаконукраинцы
4-й Кадровый добровольческий (восточный) полкНамюррусские и украинцы
5-й Кадровый добровольческий (восточный) полкЛангрказаки

Первоначально командиром дивизии был назначен полковник Хольсте, которого в конце марта 1944 г. сменил генерал-майор Хеннинг. В конце июня 1944 г. это соединение, как не оправдавшее надежд немецкого командования, было расформировано, а его кадры пошли на укомплектование других добровольческих частей[34].

Еще одним новшеством, которое повлекла за собой реорганизация Восточных легионов, было изменение соотношения кадрово-национального персонала в их батальонах. В целом, оно было направлено на увеличение количества немецких офицеров и унтер-офицеров при прежней численности подразделения. Например, на 15 мая 1944 г. это соотношение в туркестанском пехотном батальоне выглядело следующим образом[35]:       

Подразде-ления

б-на*

Немецкий персоналТуркестанский персонал
 
Всего
Офи-церыЧинов-никиУнтер-офицерыДругие чиныОфи-церыУнтер-офицерыДру-гие чины

 

Штаб

б-на

5213821040
Комендант-ская рота110619100136
1-3-я пехотные роты32112351336426
Пулеметная рота185232174222
Итого:10252317102620824
Всего:                                                                     95                                            729

* Б-н — батальон

Другие батальоны, не вошедшие в Кадровую дивизию:

  • либо несли службу по охране Атлантического вала на побережье Франции, Бельгии и Нидерландов (795, 797, 798, 822 и 823-й грузинские, 800, 803 и 835-й северокавказские, 781-й и 787-й туркестанские, 809, 812 и 813-й армянские);
  • либо действовали в центральных районах Франции, ведя борьбу с партизанами (799, I/9, II/4-й грузинские и 829-й волжско-татарский).

В борьбе против англо-американского вторжения большинство из них оказались не в состоянии противостоять превосходящему во всех отношениях противнику. Одни батальоны (например, 795-й грузинский и 809-й армянский) были уничтожены или развалились под ударами войск союзников. Другие (798-й и 823-й грузинские, 800-й северокавказский) оказались блокированными в «крепостях» Атлантического побережья, и там капитулировали. Третьи (797-й грузинский, 826-й и 827-й волжско-татарские) были разоружены немцами из-за нежелания их личного состава идти в бой и многочисленных случаев дезертирства[36].

Кроме того, многие батальоны, из находящихся, в основном, в Нидерландах, подверглись массированной пропаганде со стороны местных коммунистов. В результате, немцы отвели их с передовой и переформировали в дорожно-строительные части, предварительно «изъяв» наиболее активных подпольщиков. Такие события, например, имели место в 787-м туркестанском, 803-м северокавказском и 812-м армянском батальонах. Заговоры в этих батальонах окончились для немцев благополучно: они успели их предупредить. В 822-м грузинском батальоне, который дислоцировался на голландском острове Тексель, им это сделать не удалось. Поэтому в ночь с 5 на 6 апреля 1945 г. здесь вспыхнул мятеж грузинских добровольцев, поддержанный местной голландской коммунистической организацией. Мятежники перебили почти всех немцев в батальоне и попытались закрепиться на острове до подхода частей западных союзников. Однако, несмотря на фактическое окончание войны, германское командование в Голландии перебросило на Тексель значительные силы и после трех недель тяжелых боев вновь восстановило контроль над этим островом. После подавления организованного сопротивления, отдельные группы грузин рассеялись по Текселю. Они продолжали нападать на немецких солдат вплоть до 20 мая, пока высадившиеся на остров части 1-го Канадского армейского корпуса, согласно условиям безоговорочной капитуляции, не разоружили немецкий гарнизон[37].   

Наконец, остатки разбросанных на Западном фронте национальных батальонов были собраны на учебном полигоне Нойхаммер (Силезия). Здесь на основе лучших кадров Грузинского, Армянского, Азербайджанского и Северо-Кавказского легионов зимой 1944-1945 гг. было сформировано 12-е Кавказское истребительно-противотанковое соединение (12. Kaukasischen Panzerjagdverbänd). Весной 1945 г. оно действовало на Одерском фронте и принимало участие в обороне Берлина[38].

Еще два уцелевших пехотных батальона – 799-й грузинский и 836-й северокавказский – были выведены из Франции в Данию, где в начале 1945 г. на их основе был сформирован 1607-й Кавказский гренадерский полк (1607. Kaukasischen-Grenadier-Regiment). Однако он не являлся самостоятельной боевой единицей, а в качестве составной части входил в боевой порядок 599-й русской бригады (вместе с 1605-м Русским гренадерским полком). Бригада оставалась в Дании до самой капитуляции германских вооруженных сил[39].  

Остальной, менее боеспособный, контингент Восточных легионов был переформирован во вспомогательные части, которые до конца войны использовались на фортификационных и других подобных работах. Следует сказать, что эта категория «восточных» добровольческих формирований была не менее многочисленной, чем их боевые подразделения. Так, на март 1945 г. в состав Вермахта входили:

  • 5 туркестанских рабочих батальонов, объединенных в так называемое «Соединение Боллера» (“Boller Verband”);
  • 10 хозяйственных и строительных батальонов смешанного национального состава;
  • а также 202 хозяйственные, саперные, железнодорожные и строительные роты (111 туркестанских, 30 грузинских, 22 армянские, 21 азербайджанская, 15 волжско-татарских и 3 северокавказские).

Всего в частях этой разновидности Восточных легионов проходило службу около 50 тыс. человек[40].  

Следует сказать, что не все подразделения и части Командования Восточными легионами в Польше были передислоцированы во Францию. К слову, туда были отправлены только те из них, которые не вошли в состав нового экспериментального соединения, созданного немцами 21 мая 1943 г. В этот день центры по подготовке Туркестанского, Азербайджанского и Грузинского легионов были преобразованы в 162-ю Тюркскую пехотную дивизию (162. Turkvölkischen-Infanterie-Division). Это соединение планировалось создать на базе тех батальонов указанных центров, которые еще находились на стадии формирования. Немецкий кадровый персонал должен был поступить в дивизию из расформированного штаба командования Восточными легионами на Украине. Первоначально структура этого соединения выглядела следующим образом:

  • Штаб дивизии;
  • 303-й Туркестанский пехотный полк;
  • 314-й Азербайджанский пехотный полк;
  • (кадровый) батальон 162-й немецкой пехотной дивизии;
  • 236-й Туркестанский артиллерийский полк;
  • 936-й саперный батальон;
  • кавалерийский эскадрон;
  • части обеспечения и обслуживания.

Однако уже летом 1943 г. личный состав дивизии был переброшен из Польши на учебный полигон Нойхаммер (Силезия), где ее формирование было продолжено. В результате, 15 августа 1944 г. был создан еще один, третий, пехотный полк, получивший 329-й порядковый номер. Основой для его формирования послужили 804-й и 806-й азербайджанские пехотные батальоны, укрепленные 162-м кадровым немецким батальоном (эти батальоны были переданы в соединение из состава Кадровой добровольческой дивизии). В целом, такая структура дивизии оставалась неизменной до самого конца войны. Единственное изменение произошло осенью 1944 г., когда были расформированы 3-й батальон 303-го и 2-й батальон 314-го пехотного полка[41]

Следует отметить, что система комплектования этой дивизии несколько отличалась от системы комплектования других частей Восточных легионов. Ее кадровый состав набирался по принципу 1:1. То есть, на 50% национального персонала приходилось 50% немецких офицеров и унтер-офицеров.

Первоначально командиром дивизии был назначен Оскар Риттер фон Нидермайер, который пробыл на этом посту, фактически, до мая 1944 г., когда его сменил бывший начальник Командования Восточными легионами в Польше генерал-майор Ральф фон Хайгендорф[42].

После завершения в сентябре 1943 г. своего формирования и обучения, 162-я дивизия была отправлена в Словению, где, совместно с немецкими частями и формированиями местных коллаборационистов, вела бои против югославских партизан. В августе 1944 г. дивизия была передислоцирована в Италию, где ее до самого конца войны использовали на охранной службе. После начала наступления западных союзников она в течение двух кампаний (сентябрь-декабрь 1944 и январь-апрель 1945 г.) принимала участие в боях с ними. В апреле 1945 г. дивизия была отведена в Австрию, где и капитулировала перед британскими войсками[43].

В целом же, система подчинения и боевого применения 162-й дивизии выглядела следующим образом:

Период

В чьем распоряжении (корпус)

В чьем распоряжении (армия, группа армий)

Район боевого применения

Август-сентябрь 1943 г.

В распоряжении командующего Армией резерва

Генерал-губернаторство (Польша)

Октябрь-ноябрь 1943 г.

2-й танковый корпус СС

Группа армий «Б»

Словения

Декабрь 1943 г.

2-й танковый корпус СС

14-я армия, группа армий «Ц»

Словения

Январь-март 1944 г.

Главнокомандующий на Юге

Лигурия (Северная Италия)

Апрель 1944 г.

75-й армейский корпус

Оперативная группа «Цанген», группа армий «Ц»

Лигурия (Северная Италия)

Май 1944 г.

Оперативная группа «Цанген», группа армий «Ц»

Лигурия (Северная Италия)

Июнь 1944 г.

14-й танковый корпус

14-я армия, группа армий «Ц»

Словения

Июль 1944 г.

14-я армия, группа армий «Ц»

Словения

Август-ноябрь 1944 г.

10-я армия, группа армий «Ц»

Район Римини (северо-восточная Италия)

Декабрь 1944 г.

Армейская группа «Лигурия», группа армий «Ц»

Лигурия (Северная Италия)

Январь-февраль 1945 г.

Армейская группа «Лигурия», группа армий «Ц»

Лигурия (Северная Италия)

Март-апрель 1945 г.

76-й танковый корпус

10-я армия, группа армий «Ц»

Район Болонья – Падуя (северо-восточная Италия)

Оценивая опыт использования частей Восточных легионов на Кавказе, начальник штаба группы армий «А» генерал-лейтенант Ханс фон Грайфенберг отмечал, прежде всего, их неодинаковый уровень боеспособности и крайне разный боевой дух личного состава. В частности, он указывал, что некоторые из них «действовали в крупных лесных районах часто самостоятельно, успешно боролись с бандами и отрядами противника и внесли большой вклад в дело обеспечения умиротворения этих районов»[44]. Среди таких частей Грайфенберг, например, называл 804-й и 805-й азербайджанские, 809-й армянский пехотные батальоны и еще целый ряд других. В другом немецком приказе, на этот раз командующего 16-й моторизованной дивизией, изданном 7 января 1943 г., отмечались заслуги 450, 782 и 811-го туркестанских батальонов. В этом документе, в частности говорилось, что эти батальоны завоевали «почетное право носить немецкую форму»[45]

Однако многие другие части не оправдали надежд германского командования: не проявили высокой боеспособности, в связи с тем, что многие из завербованных в них советских военнопленных дезертировали или переходили на сторону Красной армии. Существенную роль при этом сыграла советская пропаганда, которая, хоть и обвиняла всех добровольцев в предательстве, но и, одновременно, обещала прощение «вовремя одумавшимся». Кроме того, имело место и обыкновенное нежелание легионеров воевать со своими соотечественниками[46].

Например, 10 человек из состава 795-го грузинского пехотного батальона дезертировали еще во время следования на фронт, 50 – сбежали сразу после прибытия к месту назначения, а еще 33 добровольца перешли на сторону советских войск уже в ходе боевых действий. В других частях положение было не лучшим. В 796-м грузинском батальоне число перебежчиков за все время боев достигло 82 человека, а в 781-м туркестанском – 43.

Чтобы хоть как-то нормализовать обстановку в частях Восточных легионов, немцы принимали по отношению к их личному составу соответствующие меры. Иногда, довольно жесткого характера. Так, 452-й и 781-й туркестанские батальоны были, в конце концов, расформированы, а их личный состав распределен по немецким частям. 795-й грузинский батальон – вообще выведен с фронта. В Крыму, куда он попал на отдых, его очистили от ненадежных и свели в две роты – стрелковую и пулеметную. В дальнейшем эти роты показали себя гораздо лучше, чем на Кавказе. Менее повезло 796-му грузинскому и 808-му армянскому батальонам: после отвода с фронта они были разоружены и реорганизованы в дорожно-строительные части[47].   

В некоторых батальонах, еще в период организации, были созданы подпольные группы, готовившие переход на сторону Красной армии или партизан. Например, в 808-м армянском батальоне в число подпольщиков входило от 30 до 40% легионеров. Руководил ими бывший советский лейтенант Григорьян. Однако ни эта, ни многие другие попытки, предпринятые во время пребывания батальонов на Кавказе, не увенчалась успехом: после всех упомянутых случаев немцы очень тщательно следили за личным составом всех частей Восточных легионов. 

Первая успешная попытка почти полного перехода имела место в феврале 1943 г. в 825-м волжско-татарском батальоне, который в это время нес охранную службу в Витебской области (Белоруссия). В этой части, еще с конца 1942 г., действовала подпольная организация. Подпольщики Витебска установили с ней связь, сообщили местным партизанам подробные данные о батальоне и приняли деятельное участие в организации перехода его личного состава на сторону партизан. В результате, 23 февраля 1943 г. подавляющее большинство легионеров (более 800 человек), захватив оружие (6 противотанковых орудий, 100 пулеметов и автоматов), ушли в лес[48].

Еще один такой случай, и опять при содействии партизан, имел место в 804-м азербайджанском батальоне, после того, как он был выведен с Кавказа в Крым. Здесь, в августе 1943 г., в нем была создана подпольная организация, которая со временем должна была стать костяком партизанского отряда. Подпольщики действовали до 8 октября 1943 г., пока их не выдал предатель. Немцы расстреляли 8 главных зачинщиков, еще несколько десятков – менее виновных – отправили в концлагерь. Тем не менее, 60 человек смогли бежать и создали партизанский отряд, который успешно действовал до самого освобождения Крыма[49].

Подобные случаи способствовали тому, что немецкое командование стало меньше доверять личному составу этих батальонов. После же разгрома немцев под Сталинградом и их отступления с Кавказа, моральное состояние добровольцев и вовсе ухудшилось. В связи с этим, как уже говорилось выше, все «восточные» формирования было решено передислоцировать с Восточного на Западный или Итальянский фронты. Предполагалось, что здесь, вдали от «большевистской пропаганды», боеспособность этих частей значительно повысится. Однако результат оказался обратным. Так, генерал пехоты Курт фон Типпельскирх отмечал, что прибывшая в Италию 162-я пехотная дивизия, «сформированная из советских военнопленных – тюрков…в боевых действиях себя не оправдала и могла быть использована лишь для борьбы с партизанами. Значительное число солдат из состава этой дивизии перебежало на сторону противника»[50].

Следующей структурой Вермахта, которая, так или иначе, занималась созданием Восточных легионов, была его военная разведка – Абвер. В октябре 1941 г. эта организация начала работу по созданию частей специального назначения, которые должны были содействовать продвижению немецких войск на Кавказ и в Среднюю Азию. Помимо выполнения специальных задач, таких как, борьба с партизанами и разведывательно-диверсионная деятельность, их личный состав должен был заниматься пропагандистской работой по привлечению на немецкую сторону перебежчиков из числа представителей среднеазиатских и кавказских народов, и участвовать в организации антисоветских восстаний на территории национальных республик. Как и в случае с первыми Восточными легионами Вермахта, основным контингентом для организации этих частей должны были стать советские военнопленные соответствующих национальностей[51].

Первоначально 2-й отдел Абвера, который отвечал за диверсии и саботаж в тылу противника, запланировал создать два специальных батальона – туркестанский и кавказский. Несмотря на то, что оба батальона должны были создаваться с учетом их будущей разведывательно-диверсионной специфики, первый из них был организован в рамках польского Туркестанского легиона. Командиром этого батальона был назначен майор Андреас Майер-Мадер, который много лет провел в странах Востока. Весной-летом 1942 г. эта часть, в составе одной азербайджанской и шести туркестанских рот, была направлена в район Глухов – Ямполь (Сумская область Украины), где ее непродолжительное время использовали в борьбе против партизан. При этом немецкие отзывы о боевых качествах личного состава батальона были далеко не самыми лучшими. Поэтому уже осенью 1942 г. батальон был изъят из компетенции Абвера. Ему присвоили 450-й порядковый номер и отправили в Калмыцкие степи как обычную пехотную часть[52].

Несколько иначе сложилась судьба кавказского батальона Абвера, который вошел в историю Второй мировой войны, как Соединение специального назначения «Бергманн» (Sonderverband “Bergmann”).

Его создание началось осенью 1941 г. на учебном полигоне Нойхаммер (Германия). Личный (преимущественно рядовой) состав соединения набирался в лагерях военнопленных из представителей народов Северного Кавказа и Закавказья. Офицеры – среди эмигрантов-кавказцев, проживавших, в основном, на территории Франции. Помимо добровольцев, набранных среди военнопленных и эмигрантов, в соединение было включено около 130 грузин, составлявших специальное соединение Абвера «Тамара», созданное в свое время для организации восстания в Грузии[53].

Командиром соединения был назначен кадровый офицер разведки, обер-лейтенант Теодор Оберлендер, пользовавшийся авторитетом большого знатока Советского Союза. Его заместителем стал зондерфюрер Вальтер фон Кутченбах, который вырос в России и хорошо говорил по-русски и по-азербайджански[54].

Отбор добровольцев в соединение происходил до конца ноября 1941 г. После этого оно было передислоцировано в Миттельвальде (Бавария), где до марта 1942 г. легионеры занимались пехотной и горно-егерской подготовкой. К этому времени структура соединения включала в себя штаб, группу пропаганды и пять стрелковых рот, национальный состав которых был следующим:

  • в 1-й роте служили грузины и армяне,

  • во 2-й – представители народов Дагестана,

  • в 3-й – азербайджанцы,

  • в 4-й – грузины и армяне,

  • 5-я же, штабная, рота была укомплектована грузинами-эмигрантами.

Командный состав соединения (до ротного звена включительно) состоял целиком из немцев[55].

На 7-8 июня 1942 г. личный состав «Бергманна» насчитывал около 1200 человек (300 немцев и 900 кавказцев). В июне 1942 г. соединение приняло присягу, а в конце августа было отправлено на Восточный фронт. Интересно отметить: его цели и задачи были настолько секретными, что личному составу соединения было приказано выдавать себя за испанских басков или боснийских мусульман[56]

Вскоре стало ясно, для чего была необходима такая секретность. Так, уже в августе-сентябре 1942 г. часть бойцов «Бергманна» (преимущественно уроженцы Чечни и Дагестана) была отобрана в Северокавказскую специальную команду «Шамиль» (Nordkaukasiche Sonderkommando “Schamil”). После соответствующей подготовки, они были выброшены с парашютами в советском тылу для осуществления разведывательно-диверсионных акций. Одна из трех групп этой команды – 10 немцев и 15 северокавказцев под общим командованием обер-лейтенанта Ланге – высадилась в районе объектов нефтедобычи в Грозном с целью их захвата и удержания до подхода передовых частей немецкой 1-й танковой армии. Первая часть плана увенчалась успехом, хотя группа и потеряла более полвины своего личного состава. Однако попытка прорыва немецких войск на Грозный 25-27 сентября 1942 г. окончилась провалом. Поэтому, чтобы не попасть в плен, диверсанты были вынуждены с боями прорываться через линию фронта. В целом им этот удалось. Более того, они даже привели с собой несколько сот дезертировавших из рядов Красной армии грузин и азербайджанцев. Со временем эти перебежчики пополнили подразделения соединения[57].

Подобным образом предполагалось использовать и весь остальной личный состав «Бергманна». Однако после прибытия последнего на Кавказ в сентябре 1942 г., планы по его применению были изменены. Вначале оно действовало против советских партизан в районе Моздок – Нальчик – Минеральные воды, а 29 октября было отправлено на передовую в качестве обычной фронтовой части. При этом 1-я и 4-я его роты были отправлены на нальчикское, а 2-я и 3-я – на ищерское направление, где они находились в общем оперативном подчинении 1-й танковой армии. Чтобы проверить надежность соединения, его бросали на самые трудные участки фронта, в результате чего оно понесло очень тяжелые потери – до ½ своего первоначального состава[58].

И немецкие и советские источники признают, что все части «Бергманна» действовали очень эффективно. Везде они сражались весьма упорно, даже не имея тяжелого оружия. Кроме того, о высоком боевом духе личного состава соединения свидетельствует тот факт, что за все время боев на Кавказе из его рядов не было ни одного дезертира. Напротив, за время с сентября по ноябрь 1942 г., из перебежчиков, советских военнопленных и местных добровольцев удалось сформировать еще 4 стрелковые роты (грузинскую, северокавказскую, азербайджанскую и смешанную запасную) и столько же кавалерийских эскадронов (грузинский, кабардинский, балкарский и русский). В результате этого, к концу 1942 г. соединение достигло численности 2690 человек (240 немцев и 2450 кавказцев)[59].

Следует сказать, что за весь период своего существования, соединение «Бергманн» так и не было использовано по своему прямому назначению. В ходе отступления с Кавказа его личный состав осуществлял арьергардное прикрытие отходящих немецких войск и выполнял некоторые специальные задачи, например, по уничтожению промышленных предприятий. Даже после передислокации в Крым, в феврале 1943 г., бойцы «Бергманна» несли службу по охране побережья в районе Коктебель – Двуякорная бухта и занимались борьбой против партизан. В апреле 1943 г. произошла очередная реорганизация соединения. Оно было переформировано в полк, где его личный состав был распределен по трем национальным батальонам:

  • 1-й грузинский (в составе пяти рот),

  • 2-й азербайджанский (в составе четырех рот) и

  • 3-й северокавказский (в составе пяти рот).

Следует сказать, что это могла быть не последняя реорганизация «Бергманна». Так, по советским источникам (осень 1943 г.), немцы планировали создать на его основе Кавказскую дивизию. Обстрелянный и хорошо зарекомендовавший себя в боях личный состав полка, должен был стать ее кадровой основой. Остальной же персонал для дивизии планировалось взять из находившихся в тот период на территории Крыма других частей Восточных легионов. Однако эти планы так и остались на бумаге[60].    

Поздней осенью и зимой 1943-1944 гг. «Бергманн» принимал участие в боях на Перекопском перешейке. В конце концов, в апреле 1944 г. персонал полка был эвакуирован в Румынию, а уже оттуда по частям передислоцирован на Балканы (1-й и 3-й батальоны) и в Польшу (2-й батальон). В дальнейшем судьба легионеров сложилась по-разному. Грузинский и северокавказский батальоны продолжали активно участвовать в боевых действиях. Весь 1944 и первую половину 1945 г. они сражались против партизан в Греции, Албании и Югославии. Капитуляция Германии застала их возле Загреба (Хорватия). Азербайджанский же батальон был только единожды использован в боевых действиях. В августе-октябре 1944 г. он участвовал в подавлении Варшавского восстания. После окончания боев за город этот и еще один азербайджанский батальон – I/111-й – были объединены в 111-й азербайджанский полк и выведены на учебный полигон Нойхаммер (Силезия). После незначительного пополнения эта часть была отправлена в Данию, где и находилась до самого конца войны. В целом, участь бойцов «Бергманна» оказалась незавидной. Грузины были сразу пленены частями Красной армии. Северокавказцы и азербайджанцы – западными союзниками. Но и они все, в конце концов, были выданы в СССР[61].

***

Нельзя не отметить, что до середины 1943 г. инициатива по созданию частей Восточных легионов принадлежала различным структурам Вермахта. Однако уже с декабря 1943 г. она перешла в руки руководства СС, что было обусловлено несколькими причинами. Во-первых, это было связано с общим усилением роли СС во всех сферах жизни Третьего рейха. И набор иностранных добровольцев не был исключением. Во-вторых, если раньше представители «неарийских народов» и думать не могли, что могут попасть в эти элитные войска, то теперь в воинские части это организации брали всех, невзирая на пресловутые расовые стандарты. И, наконец, в-третьих, с начала 1943 г. рейхсфюрер СС Гиммлер начал проводить свою «восточную» политику. И организация Восточных легионов СС было только ее частью.

Проект создания «тюркской» дивизии войск СС возник еще в 1942 г., однако из-за отсутствия достаточного количества добровольцев, к его осуществлению так и не приступили. Конкретные же формы он приобрел только в ноябре 1943 г., когда бывший командир 450-го батальона Туркестанского легиона майор Андреас Майер-Мадер предложил свои услуги руководству СС. В ходе одной из бесед он уверил Гиммлера, что сможет сформировать в составе войск СС «тюркский полк», так как уже имеет соответствующий опыт. Уверенность Майер-Мадера окончательно убедила Гиммлера начать организацию «своих» Восточных легионов, и он, в целом, поддержал его инициативу.

После этого, в ноябре 1943 – январе 1944 г. последовал ряд встреч между Майер-Мадером, представителями Главного оперативного управления СС и некоторыми офицерами-добровольцами, преимущественно мусульманами. На этих встречах были обговорены основные вопросы организации и подготовки будущего Восточного легиона войск СС[62].

Эти консультации продолжались до начала 1944 г. В конце концов, на последней из них, 4 января 1944 г. было принято решение о формировании 1-го Восточно-мусульманского полка СС (Ostmuselmanische SS-Regiment №1). В последствие, этот полк должен был послужить основой для создания мусульманской дивизии под название «Новый Туркестан» («Neu-Turkistan»). Это соединение, как предполагал Гиммлер, вполне могло быть организовано к концу 1944 г.[63]

В этот же день было принято решение о расформировании следующих батальонов Вермахта, личный состав которых должен был послужить основой для формирования нового полка: 782, 786, 790, 791-го туркестанских, 818-го азербайджанского и 831-го волжско-татарского. Однако это произошло не сразу, а в период с декабря 1943 по март 1944 г. Кроме того, в это же время Майер-Мадер совершил ряд поездок по лагерям военнопленных, где призывал мусульман вступать в новый легион войск СС[64].

В результате, к концу января 1944 г. удалось набрать 3 тыс. добровольцев, которые были сосредоточены в городе Понятова (Польша) – месте формирования и первоначальной дислокации будущего полка. Чтобы усилить кадровый состав нового легиона, в него было переведено несколько десятков немецких офицеров и унтер-офицеров. Тем не менее, его формирование проходило крайне медленно и, в основном, из-за недостатка снаряжения, в том числе даже униформы и обуви. Поэтому, к октябрю 1944 г., сроку, который Гиммлер назначил для начала развертывания дивизии, в полку проходило службу всего 4 тыс. человек, которые были объединены в 3 батальона[65].

Первым командиром полка был назначен инициатор его создания Андреас Майер-Мадер, который 1 января 1944 г. был переведен в СС, где ему было присвоено звание СС-оберштурмбаннфюрера. После его гибели в бою с партизанами в марте 1944 г., полк возглавил СС-гауптштурмфюрер Биллиг. Однако он недолго пробыл на этой должности: уже 27 апреля его сменил СС-гауптштурмфюрер Херманн. После перевода последнего на штабную работу (приказ от 2 мая 1944 г.), полк до самого октября 1944 г., фактически, оставался без командира[66].

Осенью 1944 г. перспектива развертывания Восточно-мусульманского полка в дивизию окончательно исчезла. Поэтому 20 октября 1944 г. Гиммлер отдал приказ о его переформировании в Восточно-тюркское соединение войск СС (Osttürkische Waffen-Verbande der SS) – часть бригадного типа, которая должна была стать промежуточной формой на пути к созданию дивизии. Все мероприятия по организации и подготовке Восточно-тюркского соединения были возложены на главного фюрера СС и полиции Словакии, где в то время находился полк[67]. Вот полный текст этого приказа, который, кстати, был отдан задним числом:

«1. 1 октября я приказал сформировать Восточно-тюркское соединение  войск СС.

  1. Восточно-тюркское соединение вберет в себя всех возможных восточных тюрков (туркестанцев, поволжских татар, крымских татар, азербайджанцев и т.п.) для военного и политического обучения этих добровольцев, с целью превратить новое формирование в полноценную боевую часть.

  2. В связи с этим предполагаются следующие мероприятия:

  3. штаты Восточно-тюркского соединения комплектуются согласно прилагаемому боевому расписанию. Ответственность за его формирование будет возложена на командира [1-го Восточно-мусульманского полка СС] Ваффен-штандартенфюрера Гаруна-аль-Рашида;

  4. порядок формирования боевых частей соединения будет установлен в специальных приказах Главного оперативного управления СС.

  5. Восточно-тюркское соединение войск СС подчиняется Главному оперативному управлению СС во всех вопросах формирования, подготовки, снабжения, а также руководства непосредственно через 2-й отдел Главного оперативного управления СС. Это управление также отвечает за все политические и культурные вопросы, а также за вопросы пропаганды.

  6. Формирование соединения должно проходить на территории Словакии.

  7. Персонал соединения:

  8. германские офицеры должны назначаться в Восточно-тюркское соединение только с согласия Главного оперативного управления СС;

  9. необходимые кадры унтер-офицеров и другой персонал предоставляются Главным оперативным управлением СС.

  10. Информация о вооружении, снаряжении и транспорте должна исходить от Главного оперативного управления СС»[68].

Реорганизация структуры Восточно-мусульманского полка согласно этому приказу проходила следующим образом: весь его кадровый персонал был разделен по национальному признаку. В результате чего были заново созданы туркестанский, азербайджанский и волжско-татарский батальоны (по 6 рот в каждом). После этой реорганизации и прибытия к декабрю 1944 г. нового пополнения, личный состав соединения насчитывал 5 тыс. человек[69].

Командиром соединения был назначен Ваффен-штандартенфюрер Вильгельм Хинтерзац, также весьма хорошо знавший Восток и его обычаи.

30 декабря 1944 г., согласно еще одному приказу Гиммлера, была начата новая реорганизация, целью которой было развернуть Восточно-тюркское соединение в часть дивизионного типа и сделать ее личный состав более «восточно-тюркским». Эта реорганизация происходила в течение января-марта 1945 г. в Словакии. В результате, в марте 1945 г. соединение уже состояло из штаба и следующих частей, получивших название боевых групп:

  • «Туркестан»;

  • «Идель-Урал»;

  • «Крым»[70].

Каждая боевая группа (Waffengruppe) соединения создавалась по национальному признаку и по штату должна была равняться бригаде. На деле же количество их личного состава было доведено только до штата полка.

Что касается первой боевой группы – «Туркестан», то в не вошли 1-й и 2-й батальоны прежнего соединения, укомплектованные добровольцами из народов Средней Азии и Казахстана. Вторая боевая группа – «Идель-Урал» – вобрала в себя 3-й батальон, в котором служили добровольцы – представители народов Поволжья.

Личный же состав, которым укомплектовали боевую группу «Крым», был переведен в Восточно-тюркское соединение из другого мусульманского формирования войск СС – Татарской горно-егерской бригады – Waffen-Gebirgsjäger-Brigade der SS, расформированной 31 декабря 1944 г.[71]

Согласно приказу Главного оперативного управления СС, все боевые группы Восточно-тюркского соединения должны были иметь в своем составе по две пехотных батальона, каждый из которых состоял бы из пяти стрелковых рот. Однако боевая группа «Крым» являлась исключением: в состав двух ее батальонов входило только по четыре роты. Кроме того, она имела еще две отдельные артиллерийские роты, которых не было в других боевых группах. В результате последней реорганизации численность Восточно-тюркского соединения возросла до 8500 человек.

Его новым командиром был назначен СС-гауптштурмфюрер Фюрст, который оставался на этой должности до самого конца войны. В целом же, командный состав соединения выглядел следующим образом (данные приводятся по состоянию на 1 марта 1945 г.)[72]:

Командная должность

Имя и фамилия

Воинское звание

Дата рождения

Командующий соединением

Фюрст, ?

СС-штурмбаннфюрер

Штаб соединения:

Начальник оперативного отдела

Хуго, Генрих

СС-штурмбаннфюрер резерва

05.10.1893 г.

Начальник материально-технического отдела

Граф, Альфонс

СС-оберштурмфюрер

28.01.1915 г.

Начальник разведывательного отдела

Тофарн, Арнольд

СС-гауптштурмфюрер

21.08.1901 г.

Начальник отдела личного состава

Брюкер, Вильгельм

СС-унтерштурмфюрер

18.05.1907 г.

Начальник медицинского отдела

Шрёдер, Ян

СС-гауптштурмфюрер резерва

31.05.1898 г.

Д-н* связи войск СС

Поль, Франц

СС-гауптштурмфюрер

31.10.1909 г.

Боевая группа «Туркестан»:

Димабаев, Аршибай

Ваффен-штурмбаннфюрер

1-й б-н* боевой группы

Ашбергенов, Бшумабек

Ваффен-гауптштурмфюрер

2-й б-н боевой группы

Казбек, Кази

Ваффен-штурмбаннфюрер

15.12.1917 г.

Боевая группа «Идель-Урал»:

1-й б-н боевой группы

Кутейев, Гази

Ваффен-гауптштурмфюрер

2-й б-н боевой группы:

Биданопов, Шамиль

Ваффен-гауптштурмфюрер

Боевая группа «Крым»:

Карабаш, Абдулла

Ваффен-гауптштурмфюрер

15.04.1900 г.

1-й б-н боевой группы

Каттеев, Гази

Ваффен-гауптштурмфюрер

2-й б-н боевой группы

Арабский, Секирья

Ваффен-гауптштурмфюрер

 * Д-н – дивизион, б-н – батальон.

Перевод в Восточно-тюркское соединение персонала крымско-татарской бригады не был единственным изменением в его структуре и национальном составе. В том же приказе Главного оперативного управления СС говорилось: «Все азербайджанцы отделяются от Восточно-тюркского соединения и передаются в распоряжение командования Кавказского соединения войск СС (Kaukasischer Waffen-Verbande der SS)»[73].

Решение об организации последнего было принято в августе 1944 г. Делалось это с той же целью, что и в случае с Восточно-тюркским соединением, то есть «для военного и политического обучения кавказских добровольцев, чтобы превратить их в полноценную боевую часть». Со временем это соединение предполагалось развернуть в кавалерийскую дивизию – кадровую основу будущей «Кавказской освободительной армии»[74].

Как и его восточно-тюркский аналог, Кавказское соединение должно было состоять из боевых групп, в данном случае, имевших организацию кавалерийских полков. Личный же состав для них немцы планировали набрать из остатков других кавказских формирований. Например, 1-го полка Кадровой добровольческой дивизии, которая к тому моменту была уже распущена. Или же завербовать в лагерях военнопленных, где содержались кавказцы[75].  

В результате, в январе 1945 г., структура Кавказского соединения состояла из штаба и следующих боевых групп, созданных за период с сентября по декабрь 1944 г.:

  • «Грузия»;

  • «Северный Кавказ»;

  • «Армения» (вероятно, так и не была до конца сформирована);

  • «Азербайджан».

Главным отличием структуры Кавказского соединения войск СС от его восточно-тюркского аналога было то, что все его боевые группы имели одинаковый боевой порядок. Например, в ноябре 1944 г. в состав группы «Северный Кавказ» входили: штаб и три кавалерийских дивизиона (по четыре кавалерийских эскадрона в каждом) и два отдельных кавалерийских эскадрона[76]

Следует сказать, что на всем протяжении его истории, количество легионеров в соединении оставалось весьма незначительным, и так и не достигло дивизионного уровня. Например, в январе 1945 г. его личный состав насчитывал примерно 2400 человек. И это, в принципе, был пик его численности[77].

После развертывания соединения в дивизию, командование над ней должен был принять Лазарь Федорович Бичерахов – полковник Терского казачьего войска, в годы Гражданской войны один из лидеров Белого движения на Северном Кавказе. Однако по болезни он не смог приступить к своим обязанностям. Поэтому временно исполняющим обязанности командира соединения являлся СС-штандартенфюрер Арвед Тоерманн, а во главе боевых групп стояли, соответственно, эмигранты: Михаил Цулукидзе, Сергей Улагай, Вардан Саркисян и Магомед Исрафилов – все в звании ваффен-штандартенфюреров. В целом же, командный состав этого соединения выглядел следующим образом (данные приводятся по состоянию на 1 марта 1945 г.)[78]:

Командная должность

Имя и фамилия

Воинское звание

Дата рождения

Командующий соединением

Тоерман, Арвед

СС-штандартенфюрер резерва

04.03.1892 г.

Штаб соединения:

Начальник оперативного отдела

Айхингер, Губерт Риттер фон

СС-оберштурмбаннфюрер

11.05.1890 г.

Начальник разведывательного отдела

Яшкевич, Эмануель фон

СС-гауптштурмфюрер резерва

14.08.1902 г.

Боевая группа «Армения»:

Саркисян, Вардан

Ваффен-штандартенфюрер

1-й б-н* боевой группы

2-й б-н боевой группы

Боевая группа «Азербайджан»:

Исрафилов, Магомед Наби-оглы

Ваффен-штандартенфюрер

05.07.1892 г.

1-й б-н боевой группы

2-й б-н боевой группы

Боевая группа «Грузия»:

Цулукидзе, Михаил

Ваффен-штандартенфюрер

08.10.1894 г.

1-й б-н боевой группы

2-й б-н боевой группы

Боевая группа «Северный Кавказ»:

Улагай (Кучук) Сергей

Ваффен-штандартенфюрер

25.01.1893 г.

1-й б-н боевой группы

2-й б-н боевой группы

* Б-н — батальон

Организация и подготовка соединения проходила в несколько этапов: с августа 1944 г. – на полигоне Нойхаммер (Силезия), а с декабря 1944 г. – в Паулуццо (Северная Италия). Следует сказать, что персонал соединения был не единственными кавказцами на этой территории. В этот период здесь находилось еще около 6500 беженцев с Северного Кавказа, руководимых черкесским князем Султан Келеч-Гиреем. Все боеспособные мужчины из их числа в возрасте от 18 до 70 лет были сведены в два добровольческих полка, каждый из которых состоял из рот, сформированных по национальному признаку. Эти полки были призваны играть роль частей самообороны в местах размещения беженцев и одновременно служить резервом для комплектования Кавказского соединения[79].

Из всех частей войск СС, укомплектованных туркестанскими и кавказскими добровольцами, в полноценных боевых действиях участвовал только 1-й Восточно-мусульманский полк СС. В марте 1944 г., после первоначальной подготовки, он был переброшен в западную Белоруссию, в район города Юратишки, где принимал участие в боях с партизанами. Одновременно личный состав части заканчивал свою подготовку перед предполагаемой отправкой на фронт[80].

Однако уже в августе 1944 г. полк был отправлен в Польшу, где два его батальона приняли участие в подавлении Варшавского восстания. Немцы не решились использовать их самостоятельно, а включили в состав Специального (карательного) полка СС под командованием СС-штандартенфюрера Оскара Дирлевангера. Следует сказать, что это была в своем роде уникальная операция. Ее главной особенностью, в данном случае, являлось то, что здесь, под общим командованием СС-обергруппенфюрера и генерала полиции Эриха фон дем Бах-Зелевского, сражалось сразу несколько «восточных» добровольческих формирований. Ранее немцы только за редким исключением  допускали подобную концентрацию. Обычно, они предпочитали использовать такие части поодиночке. Таким образом, в подавлении Варшавского восстания участвовали следующие формирования «восточных» добровольцев:

  • 1-й туркестанский и 2-й азербайджанский батальоны 1-го Восточно-мусульманского полка СС (800 офицеров, унтер-офицеров и рядовых);

  • 1-й полк «Бригады Каминского» (1700 человек);

  • 3-й казачий кавалерийский батальон 57-го охранного полка;

  • 69-й казачий батальон 3-й кавалерийской бригады Казачьего Стана;

  • I/111-й азербайджанский пехотный батальон;

  • 2-й (азербайджанский) батальон Полка специального назначения «Бергманн» (5 офицеров, 677 унтер-офицеров и рядовых);

  • 3 украинские роты в составе частей Службы безопасности (СД).

При этом общая численность этих формирований составила около 5 тыс. человек или ¼ от количества немецких войск в этой операции[81].

Действия 1-го Восточно-мусульманского полка в Варшаве были, в целом, высоко оценены немецким командованием. Многие из его солдат и офицеров были даже отмечены наградами, включая и Железные Кресты. Тем не менее, участие в подавлении Варшавского восстания было последней боевой операцией полка. С тех пор, и до самого конца войны, он только подвергался постоянным реорганизациям, а его личный состав проходил переподготовку.

Такие же формирования, как Татарская горно-егерская бригада и Кавказское соединение войск СС, фактически, не принимали участия в полноценных боевых действиях, так как не имели достаточной подготовки и вооружения, либо не были развернуты согласно своему штатному расписанию. Например, кавказские легионеры так и не смогли получить транспорты с предназначавшимся им вооружением, обмундированием и снаряжением. В первую очередь это было связано с теми трудностями снабжения, которые создавала немцам авиация союзников. В результате, личный состав Кавказского соединения был вооружен недостаточно. То же оружие, которое имелось в наличие, было, преимущественно, итальянским и к тому же уже устаревшим. Не лучшим образом обстояли дела и с обмундированием. Так, половина легионеров боевой группы «Грузия» почти до самого конца войны продолжали носить одежду, которую они получили еще в лагерях военнопленных[82].     

Другой причиной, по которой командование СС не спешило вводить в бой эти формирования, было низкое моральное состояние их личного состава. Гиммлер всегда считал, что оказывает бывшим советским гражданам большую честь, принимая их в ряды СС. Естественно, он надеялся, что в них они будут служить с бóльшим, чем в Вермахте, рвением. Поэтому, после подавления Варшавского восстания, 1-й Восточно-мусульманский полк СС был переброшен в Словакию, где было принято решение реорганизовать его в соединение бригадного типа – Восточно-тюркское соединение войск СС. Однако, как показали дальнейшие события, рейхсфюрер сильно заблуждался относительно лояльности новых легионеров СС. В ночь с 24 на 25 декабря 1944 г., в туркестанском батальоне полка произошел мятеж, в результате которого 450-500 человек под руководством командира батальона ваффен-оберштурмфюрера Гуляма Алимова перешли к партизанам. Рассчитывавший заслужить своим поступком прощение, Алимов был, тем не менее, расстрелян коммунистами, после чего, 300 человек из числа перебежчиков вернулись обратно к немцам. Как ни странно, главным виновником мятежа был признан СС-штандартенфюрер Хинтерзац. Почти сразу же он был снят со своей должности и заменен СС-гауптштурмфюрером Фюрстом. Этот новый командир, вместе с приказом о своем назначении, получил строжайшее предостережение: как можно пристальней наблюдать за туркестанским персоналом соединения[83].

В этой истории до сих пор много неясного. Советский историк Б. Брентьес утверждал, что «Алимов, еще задолго до мятежа, установил связь с партизанами»[84]. Однако подтверждений этому нет. Многие западные историки склонны считать, что этот инцидент был вызван слухами о том, что немцы собираются подчинить Восточно-тюркское соединение генерал-лейтенанту Андрею Власову, который к этому времени стал главнокомандующим Вооруженных сил Комитета освобождения народов России. А это, якобы, не согласовывалось с планами туркестанской националистической эмиграции по созданию независимого государства[85].

Тем не менее, последнее могло быть просто поводом, тогда как причина крылась в общем упадке морального состояния личного состава соединения. Следует сказать, что еще в марте 1944 г., после гибели первого командира полка – Андреаса Майер-Мадера – имели место случаи подобного характера. Уже тогда в полку, по свидетельству самих немцев, процветали распущенность и пьянство. Эта ситуация усугубилась еще и тем, что проникшие в часть советские агенты всячески раздували недовольство личного состава и подбивали солдат к дезертирству. Прибытие в полк нового командира – СС-гауптштурмфюрера Биллига – только усугубило ситуацию. Недовольный своим переводом в СС, он вымещал это недовольство на подчиненных. Так, подозревая, что в полку идет подготовка к мятежу, Биллиг приказал расстрелять 78 человек. Однако дезертирство не прекратилось, в результате чего Биллиг был снят со своей должности, как не справившийся с обязанностями командира. Только усилиями нового командира – СС-гауптштурмфюрера Херманна – полк был очищен от большинства ненадежных элементов[86].

Следовательно, предпосылки к открытому бунту были налицо еще задолго до декабря 1944 г. Поэтому, чтобы поднять моральное состояние личного состава полка, было решено бросить его в бой, в итоге чего он и принял участие в подавлении Варшавского восстания. Однако результат этого боевого применения оказался обратным ожидавшемуся. Как известно, на морально-боевое состояние личного состава любого воинского формирования влияет то, с каким противником оно сражается. Если это регулярная армия, то состояние и, соответственно, дисциплина выше. Если же это, главным образом, мирное население (как было в Варшаве), а формирование выполняет карательные функции, то дисциплина в нем стремительно падает. Нечто подобное имело место и в Восточно-мусульманском полку, когда после подавления Варшавского восстания он был переведен в Словакию.

Что же касается общей картины боевого применения Восточно-тюркского соединения войск СС на всех этапах его существования, то она была следующей:

Период

В чьем распоряжении

Район боевого применения

Система боевого применения

4.01 – 26.02.1944 г.

Главное оперативное управление СС

Люблин, Понятова, Травники, Варшава, Радом (Польша)

Организация и подготовка личного состава

26.02 – 11.07.1944 г.

Главный фюрер СС и полиции «Генерал-губернаторство»

Юратишки, Минск (Белоруссия)

Подготовка, охранная служба, антипартизанские операции

11.07 – 29.07.1944 г.

Главный фюрер СС и полиции «Генерал-губернаторство»

Ломжа, Белосток (Польша)

Отдых и переподготовка личного состава

29.07 – 15.09.1944 г.

Карательная бригада СС «Дирлевангер»

Варшава (Польша)

Подавление Варшавского восстания

15.09 – 30.10.1944 г.

Главный фюрер СС и полиции «Генерал-губернаторство»

Радом (Польша)

Отдых и переподготовка личного состава

30.10.1944 – 1.03.1945 г.

Главный фюрер СС и полиции «Словакия»

Миява (Словакия)

Реорганизация, охранная служба и переподготовка

1.03 – 31.03.1945 г.

48-я народно-гренадерская дивизия

8-й резервной армии

Миява (Словакия)

Охранная служба, реорганизация

31.03 – 15.04.1945 г.

8-я резервная армия

Модровка, Боков (Словакия)

Переподготовка личного состава

15.04 – 9.05.1945 г.

?

Возможно в Австрии

Переподготовка личного состава

Справедливости ради стоит сказать, что Кавказское соединение войск СС также успело принять незначительное участие в боевых действиях. Несмотря на то, что его личному составу не хватало ни вооружения, ни обмундирования, ни снаряжения, наиболее боеспособные и подготовленные части этого соединения охраняли важную стратегическую дорогу, которая шла с севера на юг Италии. Здесь, на отрезке Паулуццо – Тольмеццо, кавказские легионеры должны были противостоять нападениям местным партизан. И делали это они весьма успешно. Так, по целому ряду свидетельств, кавказцы провели как минимум три успешные операции против итальянских и югославских партизан в зоне своей ответственности. Результатом этих боев стало либо полное уничтожение, либо вытеснение из указанного района значительных партизанских сил[87].   

Какой же была судьба Восточных легионов войск СС? Существует мнение, что в апреле 1945 г. Восточно-тюркское соединение было переведено в Австрию. Однако есть все основания предполагать и наличие другого приказа – о его передислокации в Италию. Как бы то ни было, ни тот, ни другой приказ не дошли по назначению. Следы же самого соединения, по образному выражению немецкого историка Карла Клитманна «затерялись в вихре последних месяцев войны»[88].

История же последних дней Кавказского соединения войск СС известна более подробно. К апрелю 1945 г. его военное положение стало почти безнадежным. В результате, оценив сложившуюся ситуацию, командование частей соединения приняло решение спасаться самостоятельно. Например, почти весь личный состав боевой группы «Грузия» с оружием в руках перешел на сторону одной из бригад итальянских партизан-националистов. Поступая таким образом, они надеялись, что итальянцы помогут им избежать выдачи в СССР. В конце концов, так и получилось: многие из них смогли остаться в Италии. Напротив, 140 легионеров-грузин перешли на сторону коммунистов. В отличие от своих однополчан, которые предпочли националистов, они полагали, что этим запоздалым поступком искупят вину перед советской властью, и смогут вернуться на родину после окончания войны.

Что же касается остальных боевых групп Кавказского соединения, то в мае 1945 г. они отступили в Австрию, где и капитулировали перед британскими войсками. Их судьба была менее завидной, чем у легионеров из боевой группы «Грузия». В июне 1945 г. все кавказцы, а также казаки и другие «восточные» добровольцы, которые оказались на тот момент в Австрии, были выданы в Советский Союз[89].        

***

Проанализировав приведенные выше факты, можно с уверенностью сказать, что за период с 1941 по 1945 г. в формированиях так называемых Восточных легионов прошло службу от 310 до 325 тыс. представителей народов Поволжья, Кавказа, Закавказья и Средней Азии, а именно:

  • «туркестанцы» – около 180 тыс.;

  • северокавказцы – около 28-30 тыс.;

  • грузины – около 20 тыс.;

  • армяне – около 18 тыс.;

  • азербайджанцы – около 25-35 тыс.;

  • народы Поволжья – около 40 тыс.

В целом, это составляет 15% от общего количества иностранных добровольцев в германских вооруженных силах (около 2 млн. человек) и 20-23% от общего количества добровольцев из числа советских граждан (1,3 – 1,5 млн. человек).

Такой значительный процент добровольцев можно объяснить только целым комплексом причин. С одной стороны, создание из них воинских и вспомогательных частей и соединений являлось военным продолжением немецкой национальной политики. С другой стороны нельзя сказать, что такое большое количество граждан СССР, составивших более половины всех иностранных добровольцев, можно объяснить только деятельностью соответствующих германских органов при полной пассивности первых. С их стороны также наблюдалась некоторая «активность», причины которой кроются в особенностях общественно-политического развития СССР в предвоенный период. Не является секретом, что до 1941 г. в Советском Союзе была масса недовольных правящим режимом, настроениями которых не мог не воспользоваться осмотрительный враг. В результате политическое и социальное недовольство в совокупности с нерешенным национальным вопросом и дали такое количество военных коллаборационистов. Что же касается народов, представители которых служили в Восточных легионах, то их вражда к советской власти имела еще и исторические корни – многие из них, и не без основания, считали ее деятельность продолжением старого русского империализма царских времен. 

Следует также сказать, что данные формирования были уникальными в своем роде. Дело в том, что в течение всей войны ни одна из групп иностранных добровольцев не имела такой организации, какой были, например, командования Восточными легионами в Польше и Украине. Подчеркнем, что такая организация оправдала себя уже потому, что за период с конца 1941 по конец 1943 г. немцам удалось создать и подготовить десятки пехотных батальонов, а также сотни батальонов и рот вспомогательного назначения.

Сформированные командованиями Восточными легионами батальоны и роты активно использовались в ходе войны. Из наиболее значительных театров военных действий, где происходило их боевое применение, можно назвать следующие: Кавказ, Крым, Украина, Белоруссия, Польша, Франция, Нидерланды и Италия. Однако здесь следует сказать, что боевые качества личного состава этих формирований снижалась по мере отдаления их от Восточного фронта. Переломный в войне 1943 год стал переломным и для боевого духа легионеров. Большинство из них уже не видели перспектив в войне на стороне Германии. И это резко отрицательно сказалось как на дисциплине, так и на боевом духе многих бойцов Восточных легионов.

[1] Dallin A. German Rule in Russia 1941 – 1945: A Study of occupation policies. – London, 1957. – P. 200.

[2] Тема крымско-татарского коллаборационизма является большой отдельной темой, и ее рассмотрение не входит в задачи данного очерка. Более подробно о крымско-татарских частях Вермахта, полиции и войск СС можно узнать из предыдущих публикаций автора: Романько О.В. Крымско-татарские коллаборационистские формирования в Вермахте, полиции и войсках СС (1941-1945): к вопросу об организации, личном составе и численности // Military Крым. – Симферополь, 2006. — №4. – С. 46-58.

[3] Militärgeschichtlichen Forschungsamtes, Potsdam, Deutschland (далее – MGFA), Verzeichnis von Freiwilligen-Verbände aus dem Osten in der deutschen Wehrmacht. – S. 1-3.

[4] Гальдер Ф. Военный дневник. 1939 – 1942: В 3 т. – М., 1970. – Т.3. – Кн.1. – С. 60.

[5] Bundesarchiv-Militärarchiv, Freiburg, Deutschland (далее – BA-MA), RH 22. Kommandierender General der Sicherungstruppen und Befehlshaber im Heeresgebiet Süd, RH 22/10, Befehl für die Aufstellung türkistanischer und kaukasischen Einheiten.

[6] BA-MA, Befehl für die Aufstellung türkistanischer und kaukasischen Einheiten.

[7] Hoffmann J. Die Ostlegionen 1941-43. Turkotataren, Kaukasier und Wolgafinnen im deutschen Heer. – Freiburg, 1976. – S. 26.

[8] BA-MA, RH 2. Oberkommando des Heeres / Chef der Heeresrüstung und Befehlshaber der Ersatzheeres, H 37/108, bl. 37-38.

[9] BA-MA, RH 53-23. Militärbefehlshaber im Generalgouvernement / Wehrkreisbefehlshaber im Generalgouvernement, 75022/8/Teil 1, bl. 47.

[10] MGFA, OKH/Chef HrüstuBdE/AHA. Bestimmungen für Aufstellung der Ostlegionen. – 1.7.1942. – S. 8.

[11] BA-MA, RH 2. Oberkommando des Heeres / Chef der Heeresrüstung und Befehlshaber der Ersatzheeres, H 62-0/9, bl. 27-28.

[12] BA-MA, H 62-0/9, bl. 27-28.

[13] BA-MA, RH 53-23. Militärbefehlshaber im Generalgouvernement / Wehrkreisbefehlshaber im Generalgouvernement, 75022/12, bl. 14.

[14] Гилязов И.А. На другой стороне. Коллаборационисты из поволжско-приуральских татар в годы второй мировой войны. – Казань, 1998. – С. 79.

[15] MGFA, OKH/Chef HrüstuBdE/AHA. Bestimmungen für Aufstellung der Ostlegionen. – 24.4.1942. – S. 2-3.

[16] Ибрагимбейли Х.М. Крах гитлеровской оккупационной политики на Кавказе // Народный подвиг в битве за Кавказ: Сб. статей. – М., 1981. – С. 269.

[17] BA-MA, RH 53-23. Militärbefehlshaber im Generalgouvernement / Wehrkreisbefehlshaber im Generalgouvernement, 75022/9/Teil 1, bl. 57-60.

[18] BA-MA, 75022/10/Teil 2, bl. 90-92.

[19] MGFA, Heygendorff R. v. Turkvölkische und Kaukasische Verbände im Kampf an Deutschlands Seite während des 2. Weltkrieges. – 1949. – S. 14f.

[20] BA-MA, RH 53-23. Militärbefehlshaber im Generalgouvernement / Wehrkreisbefehlshaber im Generalgouvernement, 75022/9/Teil 1, bl. 95-98; 75022/10/Teil 2, bl. 100.

[21] BA-MA, RH 26. Infanterie-Divisionen, RH 26-162. Kommando der 162. Infanteriedivision, 34427/2, bl. 41-45; Sedler F.W. Oskar Ritter von Niedermayer im Zweiten Weltkrieg. Ein Beitrag zur Geschichte der Ostlegionen // Wehrwissenschaftliche Rundschau. 1970. — №12. – S. 683-702. 

[22] BA-MA, RH 26. Infanterie-Divisionen, RH 26-162. Kommando der 162. Infanteriedivision, 34427/1, bl. 37.

[23] Hoffmann J. Op. cit. – S. 76.

[24] Нюрнбергский процесс над главными немецкими военными преступниками: Сборник материалов: В 3 т. / Под ред. Р.А. Руденко. – М., 1966. – Т.2. – С. 216.

[25] Галицкий В.П. «…Для активной подрывной диверсионной деятельности в тылу у Красной Армии» // Военно-исторический журнал. – 2001. — №1. — С. 19.

[26] BA-MA, RH 26. Infanterie-Divisionen, RH 26-97. Kommando der 97. Jägerdivision, RH 26-97/58, bl. 64-69; RH 21. Armeeoberkommandos, RH 21-1. Oberkommando der 1. Panzerarmee, RH 21-1/86D, bl. 90-92; RH 21-1/160, bl. 101-102; RH 21-1/407, bl. 95-97.

[27] BA-MA, RH 19. Heeresgruppenkommandos, RH 19 V. Oberkommando Heeresgruppe A – Südukraine – Süd, RH 19 V/6, bl. 54-55, 114; RH 19 V/7, bl. 84-86, 

[28] Hoffmann J. Kaukasien 1942/43. Das deutsche Heer und die Orientvölker der Sowjetunion. – Freiburg, 1991. – S. 156-183, 193-211, 212-253, 327-345.

[29] Nafziger G.F. Foreigners in Field Gray: The Russian, Croatian, and Italian Soldiers in the Wehrmacht. – Pisgah, Ohio, 1995. – P. 19-30.

[30] Neulen H.-W. An Deutscher Seite: International Freiwillige von Wehrmacht und Waffen-SS. – München, 1985. – S. 331.

[31] Гилязов И.А. Указ. соч. – С. 99, 100.

[32] Munoz A.J., Romanko O.V. The East Came West: Muslim, Hindu and Buddhist Volunteers in the German Armed Forces 1941-1945. – New York, 2002. – P. 177.

[33] Tessin G. Verbände und Truppen der deutschen Wehrmacht und Waffen-SS im Zweiten Weltkrieg 1939-1945: In 17 bd. – Osnabrück, 1980. – Bd.14. – S. 270.

[34] Munoz A.J. Hitler’s Eastern Legions. – New York, 1997. – Vol. 2: The Osttruppen. – P. 24, 27; Nafziger G.F. The German Order of Battle: Infantry in World War II. – London, 2000. – P. 483.  

[35] Houterman H. Eastern Troops in Zeeland. The Netherlands, 1943 – 1945. – New York, 1997. – P. 13.

[36] Ibid. – P. 12-21, 61-62.

[37] Мамулиа Г. Грузинский легион в борьбе за свободу и независимость Грузии в годы второй мировой войны. – Тбилиси, 2003. – С. 101-104, 121-122.

[38] Hoffmann J. Kaukasien 1942/43… – S. 264.

[39] Nafziger G.F. Foreigners in Field Gray… — P. 37-38.

[40] MGFA, Verzeichnis von Freiwilligen-Verbände aus dem Osten in der deutschen Wehrmacht. – S. 28-29.

[41] Nafziger G.F. The German Order of Battle: Infantry in World War II… – P. 209.

[42] Deutsche Dienststelle. Die Auskunftstelle für Wehrmachtnachweise, Berlin, Deutschland, von Heygendorff, Ralph, geb. am 15.8.1897 in Dresden. – S. 1.

[43] Стругар В. Югославия в огне войны, 1941-1945. – М., 1985. – С. 176, 178; BA-MA, 162. Infanteriedivision, 34427/5, S. 254-260.

[44] Цит. по: Дробязко С.И. Восточные легионы и казачьи части в вермахте. – М., 1999. – С. 10.

[45] Там же. – С. 10.

[46] Государственный архив в Автономной Республике Крым, Симферополь, Украина (далее – ГААРК), ф. П – 156, оп. 1, д. 173-а, л. 33-37об.

[47] Дробязко С.И. Указ. соч. – С. 10.

[48] Аржаева Л.В., Доморад К.И., Игнатенко И.М. Всенародная борьба в Белоруссии против немецко-фашистских захватчиков в годы Великой Отечественной войны: В 3 т. – Минск, 1984. – Т.2. – С. 157.

[49] ГААРК, ф. П – 151, оп. 1, д. 312, л. 1.

[50] Типпельскирх К. фон. История второй мировой войны. – СПб.-М., 1999. – С. 508.

[51] Дробязко С.И. Указ. соч. – С. 4.

[52] Hoffmann J. Die Ostlegionen 1941-1943… — S. 26-27.

[53] Кавказ. 1942 – 1943 гг.: героизм и предательство // Военно-исторический журнал. – 1991. — №8. – С. 35-43; Гречко А.А. Битва за Кавказ. – М., 1973. – С. 241. 

[54] Кровавые злодеяния Оберлендера: отчет о пресс-конференции для советских и иностранных журналистов, состоявшейся в Москве 5.04.1960 г. – М., 1960. – С. 24-25.

[55] Hoffmann J.  Kaukasien 1942/43… – S. 104-106.

[56] Дробязко С.И. Указ. соч. – С. 13.

[57] Privatarchiv des Dr. Joachim Hoffmann, Ebringen, Deutschland (далее — PAJH), Norkaukasisches Sonderkommando “Schamil”. – S. 1-3.

[58] Кабардино-Балкария в годы Великой Отечественной войны 1941-1945. – Нальчик, 1975. – С. 248-254; BA-MA, Oberkommando der 1. Panzerarmee, RH 21-1/409, bl. 107-110.

[59] BA-MA, RH 27. Armeeoberkommandos, RH 27-3. Kommando der 3. Panzerdivision, RH 27-3/70, bl. 25-26; RH 19. Heeresgruppenkommandos, RH 19 V. Oberkommando Heeresgruppe A – Südukraine – Süd, RH 19 V/111, bl. 54-55.

[60] Дробязко С.И. Указ. соч. – С. 14.

[61] Абрамян Э.А. Забытый легион. – Ереван, 2005. – С. 149-158.

[62] Munoz A.J. Forgotten Legions: Obscure Combat Formation of the Waffen-SS. – New York, 1991. – P. 164.

[63] BA-MA, RH 53-23. Militärbefehlshaber im Generalgouvernement / Wehrkreisbefehlshaber im Generalgouvernement, RH 53-23/52, fol. 79, bl. 90.

[64] Hoffmann J. Kaukasien 1942/43… — S. 147-148.

[65] Nafziger G.F. The German Order of Battle: Waffen-SS and other Units in World War II. – Conshohoken, 2001. – P. 167.

[66] Munoz A.J. Forgotten Legions… — P. 166, 167.

[67] Hoffmann J. Kaukasien 1942/43… — S. 153.

[68] US National Archives (Washington, USA), microcopy T-354, roll 161, frames 3806724 through 3807091.

[69] PAJH, The “Osttürkischer Waffenverband”. The Use by the Germans of Soviet Nationals against the Soviet Union in Late War // Intelligence Division. – DRS (51)29. – P. 15.

[70] Klietmann K.G. Die Waffen-SS. Eine Dokumentation. – Osnabrück, 1965. – S. 382.

[71] Гилязов И.А. Указ. соч. – С. 105. Более подробно о Татарской горно-егерской бригаде войск СС смотри в очерке о крымско-татарском коллаборационизме. 

[72] Munoz A.J. Last Levy: SS Officer Roster, March 1st, 1945. – New York, 2001. – P. 91-92.   

[73] Цит. по: Munoz A.J. Forgotten Legions… — P. 173.

[74] Hoffmann J. Op. cit. — S. 153, 219.

[75] Мамулиа Г. Указ. соч. – С. 92.

[76] Munoz A.J., Romanko O.V. Op. cit. – P. 185-187.

[77] Nafziger G.F. The German Order of Battle: Waffen-SS… — P. 166.

[78] «Мусульманская плаха» плаха для России // Военно-исторический журнал. – 1996. — №5. — С. 29.

[79] Дробязко С.И. Указ. соч. — С. 32.

[80] Munoz A.J. Forgotten Legions… — S. 165-166.

[81] Munoz A.J. German SS, Police, and Auxiliary Forces in Poland: 1944 and Warsaw Uprising // Axis Europe Magazine. – New York, 1998. — №15. – P. 43.

[82] Мамулиа Г. Указ. соч. – С. 94.

[83] Hoffmann J. Kaukasien 1942/43… — S. 153-154.

[84] Брентьес Б. Использование востоковедов фашистскими шпионскими службами // Вопросы истории. – 1986. — №2. – С. 173.

[85] Munoz A.J. Forgotten Legions… — P. 167, 169, 171.

[86] «Мусульманская плаха» для России… — С. 28.

[87] Мамулиа Г. Указ. соч. – С. 94-95.

[88] Klietmann K.G. Op. cit. – S. 382.

[89] Мамулиа Г. Указ. соч. – С. 95-96.