С. Ткаченко (Старый Крым)
«Результат боя всех подразделений…» К вопросу о событиях в районе Васильковской балки (Зуйские леса) в январе 1944 года

В период оккупации Крымского полуострова немецко-румынские войска и немецкая администрация установили режим, который сопровождался геноцидом, отличался исключительной жестокостью по отношению к населению, проживавшему на оккупируемых территориях, — массовыми репрессиями и уничтожением граждан, разрушением и разграблением объектов народного хозяйства, культурных ценностей [1, с. 49–50]. Этот режим характерен жестоким подавлением сопротивления и инакомыслия; в крымском варианте (как, впрочем, и в других местах) события имели формы борьбы не только с партизанами, но и с местным гражданским населением, частично ушедшим в леса горной части полуострова осенью 1943 года. Указанное место — Васильковская (встречается также название Васильковая, иногда Василькова) балка (или урочище Васильки — по картографическим данным [2; 3, с. 20]) — находится в 6 км к югу от центра селения Баксан (ныне село Межгорье Белогорского района) и в 5 км к северу от высоты 914,0 (гора Колан-Баир, Долгоруковская яйла). Оно представляет собой долину одного из левых притоков реки Бурульча — полноводного ручья Шетлеук-Чокрак, между горами Токуш (высота 701,0) и Бурма (высота 731,0), к западу от полян Уч-Алан, густо поросшую лиственным лесом, с крутыми склонами, изобилующую мелкими балками и оврагами. Ручей перекрыт порогами и перекатами [4, с. 41]. В окрестных лесах, обобщённо называемых Зуйскими — по названию посёлка Зуя, с ноября 1941 года постоянно базировались партизанские отряды и велись боевые действия. Балка ныне относительно доступна, к ней от села Межгорье ведёт хорошо наезженная лесная дорога вдоль реки Бурульча (туристический маршрут, пере- ход № 151: турстоянка «Курган Славы» — село Межгорье [5]); в ней сходятся несколько троп из окрестностей. Исторических данных, что в урочище Васильки находилась какая-то деревня, нет. Некое поселение в балке, предположительно, существовало, о чём свидетельствуют два каменных развала. При этом наиболее обширный верхний участок, с хорошо сохранившимися основаниями стен, находится в средней части Васильковской балки, в обширной пойме. Можно предположить, что оно и дало название балке. В ноябре 1943 года советские войска захватили плацдарм на Керченском полуострове и на южном берегу Сиваша. Создалось впечатление, что скоро Крым будет очищен от оккупантов и их пособников.
Не оценив полностью создавшуюся обстановку, областной подпольный партийный центр (ОППЦ), находившийся в Зуйских лесах, после приказа оккупационной администрации от 29 октября 1943 года о «добровольной» эвакуации населения из Крыма принял недостаточно обоснованное решение (не задумываясь серьёзно о его последствиях) разослать своих представителей в сёла Симферопольского, Зуйского, Карасубазарского (Белогорского), Старокрымского, Алуштинского и Бахчисарайского районов с «задачей поднять народ на уход в лес к партизанам» [6, с. 293].
К этому же призывало и обращение «К населению Крыма» (письмо жителей, ушедших в лес), выпущенное в виде листовки 3 ноября 1943 года [6, с. 299–300; 7, с. 438].
В результате под защиту партизан ушло в общей сложности не менее 10 000 человек: женщин, стариков и детей с домашним скарбом, скотом и запасами продовольствия. Так, только из 13 населённых пунктов, расположенных вокруг Крымского заповедника, под защиту отрядов 4-й партизанской бригады к середине декабря ушёл 2701 человек, в том числе из деревень Саблы (ныне Партизанское) — 437, Бодрак (ныне Трудолюбовка) — 529, Мангуш (ныне Прохладное) — 278, Бия-Сала (ныне Верхоречье) — 359 человек [8, л. 202–205; 9, л. 23; 10, л. 16].
Точных данных о гражданском населении Карасубазарского и Зуйского районов, ушедших в леса, не найдено — общие оценки указывают на 3–3,5 тысячи человек. В частности, А. В. Басов пишет о 3000 гражданских лиц под защитой партизан в Зуйских лесах, в заповеднике — 4735, в старокрымских лесах — 2000 человек [11, с. 222]. Необходимо отметить, что в послевоенной литературе по истории Крыма 1941–1944 годов, со ссылками на архивные документы, по исследуемому району приводились следующие данные: «1 декабря 1943 г. …Численность партизан составляет 3506 человек. …К этому дню под защиту партизан 1-й, 5-й и 6-й бригад пришли 1691 житель, в т. ч. 669 женщин и 778 детей» [12, с. 125]. А уже на 10 декабря приводятся сведения, что под защитой партизан в лесах укрывалось до 10 тысяч жителей предгорных и горных деревень [12, с. 12].
Указывается численность самих партизан — 3597, в частности 1056 — в южных лесах (заповедник), 1929 — в сред- них (Зуйские и Карасубазарские леса) и 612 — в восточных (Старокрымские леса). Налицо рост партизанских рядов на 90 человек, вероятно, из пришедшего населения. Вышеуказанные бригады базировались в Зуйских лесах, их командиры — Ф. И. Федоренко, М. М. Егоров, Г. Ф. Свиридов соответственно. Кроме того, отмечено, что из деревень Зуйского района партизанские отряды пополнили ещё в конце октября 300 человек, а в ноябре — 102 [12, с. 119–120] В работах исследователя крымского партизанского движения и участницы событий Е. Н. Шамко говорится о том, что в Зуйских лесах находилось около 3000 человек [13, с. 85]. Присутствие населения, расположившегося в так называемых гражданских лагерях, лишило партизан их основного боевого качества — манёвренности — и вынудило вести несвойственные партизанам позиционные оборонительные бои, чего, собственно, и добивалось немецкое командование, так как в период затяжных боёв коммуникации 17-й армии оказывались в безопасности. Оккупационные власти ужесточили режим с конца 1943 года. Карательные отряды сожгли почти все деревни, из которых мирное население ушло в леса. По существующим данным, всего было сожжено 81 селение и в них 5268 дворов [14, с. 16], причём на территории Зуйского района — 21 населённый пункт с 880 дворами [15, с. 264]).
Войска, выделенные для противопартизанской борьбы, приступили к проведению операций, направленных на блокаду и уничтожение партизанских группировок в Старокрымских, Карасубазарских, Зуйских лесах и в Крымском заповеднике. Первыми на очереди оказались Зуйские леса, так как в них находились партизанские аэродромы, ОППЦ, три партизанские бригады и большое количество мирного населения. 24 декабря 1943 года командование оккупационных войск в Крыму развернуло наступление против партизан Зуйских лесов.
Карательный корпус, выделенный для этой цели, состоял из трёх румынских горнострелковых дивизий, четырёх немецких пехотных и восьми полицейских батальонов. Им были приданы 16 танков, несколько эскадрилий штурмовой и бомбардировочной авиации, 18 миномётных и 12 артиллерийских батарей разных калибров. Партизаны имели гораздо меньше сил: карателям противостояли 1, 5 и 6-я бригады общей численностью 2345 человек, одна батарея 76-мм пушек и одна батарея горных установок «катюш» [13, с. 76].
В течение месяца, до начала операции, над партизанскими лагерями летали немецкие самолёты. Авиация противника один за другим наносила бомбовые удары, обстреливала лес из пушек и пулемётов, сбрасывала листовки, призывавшие партизан и гражданское население сдаваться. Несколько раз предпринималась разведка боем. А с 27 декабря 1943 года началась первая фаза генерального прочёса в Зуйских лесах, продолжавшаяся до 8 января 1944 года [16, с. 101].
Партизаны были вынуждены защищать гражданские лагеря, частью сил (3-й и 21-й отряды) заняв позиционную оборону [17, с. 392]. Опасаясь, что остатки 1, 5 и 6-й партизанских бригад подвергнутся разгрому, КШПД передал в лес приказ: «Молния — Ямпольскому, Савченко. …В крайнем случае сохраняйте боевой состав, маневрируйте, невзирая на опасность, грозящую мирному населению… Булатов 1.1.44 г.». [18, л. 8].
В результате 3–4 января 1944 года произошла трагедия в Васильковской балке, где мирное население и раненые были подвергнуты массированным бомбоштурмовым ударам авиации, после чего в балку ворвались румыны и добровольцы. Эти события отражены как в отчётных архивных документах [19, л. 67–68], так и в опубликованных мемуарах [17, с. 392–394; 20, с. 262–264; 21, с. 146; 22, с. 248–250] и воспоминаниях партизан [23, л. 140–141; 24, л. 78–79] и гражданских лиц — очевидцев событий [25].
Трагедия нашла своё отражение в публицистике того времени, но основной идеей опубликованных статей было обвинение немецких (без упоминания о румынских войсках) оккупантов в преступлениях против мирных граждан [26, с. 68–69, 82–85]. В послевоенной историографии исследуемый вопрос не нашёл отражения даже в Книгах Памяти Крыма. Подробная и правдивая история событий, произошедших в указанном месте, до сих пор не написана. Анализ зарубежных исследований позволяет детализировать хронологическую картину первой операции румынского горнострелкового корпуса в Зуйских лесах.
Известно, что в конце 1943 — начале 1944 года побережье от Феодосии до Севастополя прикрывал 1-й румынский горнострелковый корпус (три горнострелковые дивизии), на него также возлагалась задача борьбы с партизанами. Штаб корпуса находился в Симферополе [27, а. 245].
Состав соединений, сведённых в 1-й горнострелковый корпус, был следующим:
• 1-я горнострелковая дивизия: 1-й и 2-й горнострелковые, 1-й горный артиллерийский полки, моторизованный конный эскадрон;
• 2-я горнострелковая дивизия: 4-й и 5-й горнострелковые, 2-й горный артиллерийский полки, моторизованный стрелковый эскадрон (разведка);
• 3-я горнострелковая дивизия: 3-й и 6-й горнострелковые, 3-й горный артиллерийский полки, моторизованный стрелковый эскадрон (разведка).
Одна горнострелковая дивизия по штату — около 12 000 человек, 24 горных 75-мм и 100-мм орудия, 12 противотанковых 37-мм орудия [28, с. 30, 52–53]. В действительности же численность личного состава в дивизии составляла 8000–9000 человек. В 1-й горнострелковый корпус также входили части корпусного подчинения — дополнительный батальон горных стрелков, дорожный (сапёрный) батальон и госпитали полков [29].
Как и в кавалерии, горнострелковые войска имели более высокий уровень подготовки и профессионализма, чем регулярная пехота. Инициатива на уровне батальона была более развитой. Они были подготовлены для боёв на сложной местности, но отсутствие артиллерии сделало их уязвимыми в открытом поле.
По оценкам румынской и немецкой разведок, партизанские формирования в горных районах в ноябре 1943 года насчитывали около 7000–8000 вооружённых мужчин.
План был разработан в штабе корпуса и предполагал окружение партизанских отрядов, а затем постепенное уничтожение их [30, а. 211]. Были созданы три тактические группы. Первая (полковник Балан) включала 8, 10 и 16-й батальоны 2-й горнострелковой дивизии, один батальон из 3-й горной дивизии, один отряд связи, три артиллерийские батареи из 2-й горнострелковой дивизии, четыре 120-мм миномёта, одна противотанковая батарея, один взвод военной полиции из 2-й горнострелковой дивизии и одна батарея из 3-й горнострелковой дивизии.
Вторая (полковник Мавричи) — 2-й горнострелковый батальон из 1-й горнострелковой дивизии, один немецкий батальон, два 120-мм миномёта, четыре немецких 20-мм моторизованных орудия, один отряд связи из 2-й горнострелковой и один взвод из 1-й горнострелковой дивизии.
Третья тактическая группа (подполковник Бориславский) состояла из двух батальонов: 3-й горнострелковой дивизии, артиллерийского батальона и одного сводного отряд из подразделений 3-й горнострелковой дивизии и горнострелкового корпуса. 1-я и 2-я группы были подчинены 2-й горнострелковой дивизии генерал-майора Иона Думитраче [30, а. 212–213]. Операция началась 29 декабря 1943 года, в пять часов утра. Тяжёлые бои проходили на высотах 1004 (восточнее деревни Ангара), 1279 (хребет Тырке), 909,3, 884 (южнее хребет Калан-Баир). С 1 января 1944 года тактические группы были реорганизованы следующим образом: первая тактическая группа находилась в подчинении генерала Думитраче, 2-я и 3-я — генерал-майора Леонарда Мосульски (3-я горнострелковая дивизия) [29].
В нанесении авиационных ударов по местности в рамках антипартизанской операции участвовали три части штурмовой авиации 4-го воздушного флота люфтваффе — германская группа III./SG3 (командир — гауптман Хайнц Хоге, всего самолётов-штурмовиков — 13 Ju-87D-3, 21-Ju 87D-5) и румынская группа Grupul 3 Pikaj (15 Ju-87D-3/D-5). На конец декабря 1943 года — 49 самолётов, аэродром базирования — Каранкут (ныне окрестности села Весёлого Джанкойского района) с бетонной взлётно-посадочной полосой; расстояние от аэродрома до Васильковской балки — 75 км; в качестве штурмовиков использовались также бипланы Go-145 из 6-й ночной группы NSGr6 (около 30 самолётов, аэродром Каранкут).
Кроме штурмовиков, установлено применение самолётов-разведчиков FW-189A-3 из разведэскадрильи 1.(H)/21 (аэродром Сарабуз, 14 самолётов), а также возможно использование другой авиатехники из частей люфтваффе [31, с. 413–414; 32].
В ходе боевых действий с 28 декабря 1943 по 8 января 1944 года партизаны и мирное население понесли большие потери, многие пропали без вести. По существующим послевоенным данным партизанской стороны, потери только партизан составили убитыми 88 человек, ранеными — 250. Каратели захватили в плен и расстреляли 176 раненых партизан; точные данные по гражданскому населению отсутствуют [33, с. 188–189].
По показаниям немецкой стороны, в операции было взято в плен 150 человек и убито на месте 100 партизан, большинство пленных приговорены к смертной казни и расстреляны, всё население поголовно ограблено, разграблено минимум 12 деревень, урожай полностью уничтожен [34, с. 387].
Румынские исследователи приводят несколько отличающиеся данные: «4 января группа партизан была окружена и ликвидирована. В течение 7 дней боевых действий советские партизаны, по данным румынской стороны, понесли следующие потери: 1147 убитых и раненых, 2559 пленных. Потери румын: 43 убитых и 189 раненых» [29].
Очень красноречивы данные отчёта немецкой военно-экономической инспекции, которые целесообразно привести полностью: «27 декабря 1943 года особое подразделение военно-экономической инспекции 105 (Крым) под руководством старшего лейтенанта Хартман было задействовано в широкомасштабной операции против партизан. Подразделению, сформированному из частей различных подразделений, принадлежали 20 членов военно-экономической инспекции 105 (Крым). Отбытие подразделения 27 декабря 1943 года в 23 часа в Чавку, 23 километра юго-восточнее Симферополя, по шоссе на Алушту. 28 декабря 1943 года, 3 часа: восхождение подразделения в качестве третьего подразделения особо составленного истребительного батальона для борьбы с партизанами на высоту 1001 восточнее Чавки. Восхождение было крайне тяжёлым. До 11 часов утра 29 декабря 1943 года — сопротивление партизан, поддержанных орудийным и миномётным огнём. Лишь около 15 часов высота была взята при поддержке батальона ротмистра Брендель [Rittmeister Brendel].
Трофеи захвачены не были, трупы партизан были убраны. Батальон ночевал на высоте при дожде, снегопаде и резком падении температуры. На протяжении следующих дней нападение было продолжено и был прочёсан лежащий в северном направлении лес.
5 января 1944 года батальон достиг Тау- Кипчак и был там распущен на постой. Результат боя всех строевых подразделений: около 1200 мёртвых бандитов, 2865 пленных (около 3/4 женщин и детей), 3 артиллерийских орудия 7,62 мм, 2 орудия залпового поражения [катюши], 7 миномётов, 17 пистолет-пулемётов, 8 противотанковых ружей, 11 пулемётов, 636 ружей и винтовок. Доля особого подразделения военно-экономической инспекции 105 (Крым) в этом результате: 9 убитых бандитов, 59 пленных, 5 парашютных контейнеров с боеприпасами, 1 противотанковое ружьё. Итого было уничтожено: 31 партизанский лагерь и 340 хижин. Собственные потери строевых подразделений: 31 убитыми, 213 ранеными. Особое подразделение военно-экономической инспекции 105 (Крым) потерь не имело» [35, с. 159].
Анализируя советские архивные источники, в частности радиограммы в Крымский штаб партизанского движения, можно говорить об определённом соответствии действительности румынских и немецких данных. Так, сообщалось [36, л. 13–14], что к началу февраля в лагеря отрядов и бригад собралось около 200 человек из гражданского населения, в период бомбардировок и прочёса разбежавшегося по лесу. Приняв за основу приведённые выше данные о 3000–3200 человек, ушедших в лес, и 2500–2800 — захваченных в результате операции, а также о не менее 400 погибших и пропавших без вести граждан, можно утверждать, что общая картина представляется определённой. Значительное число мирных жителей было угнано карателями из леса в концентрационные лагеря, в том числе в лагерь смерти на территории совхоза «Красный», где многие погибли в январе — апреле 1944 года [34, с. 325, 337, 339, 369].
Всего по данным Государственной крымской республиканской комиссии по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников и причинённого ими ущерба гражданам, колхозам, общественным организациям, государственным предприятиям и учреждениям СССР, на 2 октября 1944 года в Зуйском районе Крымской АССР было расстреляно 123 гражданина, угнано в рабство 231 человек, всего 354 жертвы [37, л. 14].
Данные, уточнённые на сентябрь 1945 года по этому же району, составляют: 219 мирных граждан расстреляно, 1 — замучен, 315 — угнано в рабство [14, с. 259; 38, с. 209]. Несомненно, что среди этих людей были и мирные жители, попавшие в трагедию в районе Васильковской балки. В приказе Крымского штаба партизанского движения № 48 от 1 марта 1944 года суровой критике было подвергнуто партизанское руководство в Крыму за потери в период с 29 декабря 1943 по 8 января 1944 года. Правильно указывалось на отсутствие манёвра, что сделало более эффективными действия артиллерии и авиации противника, отмечалась неоправданная смена командиров 5-й бригады: Ф. С. Соловей, Н. П. Шестаков, И. И. Москалёв, С. А. Осовский и опять Ф. С. Соловей [39, л. 25–26]. Оправившиеся от прочёса (во всех лесах горной части Крыма) отряды оказались в разной степени пополнены личным составом. Некоторые практически прекратили существование.
Когда общая картина стала достаточно понятна, в Крымском штабе партизанского движения провели очередную и, как оказалось, последнюю реорганизацию. Приказом № 9 от 29 января 1944 года Центральная оперативная группа упразднялась; в районе действия 1, 5, 6-й бригад было приказано сформировать Северное соединение в составе 1-й и 5-й бригад. 6-я бригада расформировывалась, а её личный состав шёл на пополнение 1-й и 5-й бригад. В районе действия 4-й бригады предписывалось сформировать Южное соединение в составе 4, 6, 7-й бригад. В случае совместных действий соединений общее руководство возлагалось на командира Северного соединения. Был назначен командный состав соединений, бригад, утверждён штат штаба соединения [6, с. 298–299]. 19 февраля 1944 года создано Восточное соединение на базе 2-й и 3-й бригад. Дислокация соединений: Северное — в Зуйских лесах, Южное — в лесах Бахчисарайского района, Восточное — в Старокрымских лесах.
Партизанская борьба на временно оккупированной территории Крыма продолжалась до середины апреля 1944 года — до освобождения полуострова. Кроме вышесказанного, необходимо всё же отметить, что события в начале января 1944 года в Зуйских лесах, в районе Васильковской балки, — малоисследованная и редко упоминаемая трагедия партизанского движения в Крыму и гражданского населения в годы Великой Отечественной войны.

Литература и источники:
1. Нюрнбергский процесс : в 2 т. — М. : Гос. изд-во юрид. лит., 1954. — Т. 1. — 915 с.
2. Центральный архив Министерства обороны РФ (ЦАМО), ф. 216, оп. 1142, д. 30–42. Карты : Крым. Декабрь 1941 — январь 1942; карта Крыма 1941 г. — 1 : 100000.
3. Атлас : Путешествуем по горному Крыму [Карты]. — 1 : 50000. — Симферополь : Союзкарта, 2008. — 80 с.
4. Белянский И. Л. Крым. Географические названия. Краткий словарь / И. Л. Белянский, И. Н. Ле- зина, А. В. Суперанская. — Симферополь: Таврия- Плюс, 1998. — 160 с.
5. Перечень переходов туристских трасс в горно-лесной зоне Автономной Республики Крым (приложение 4) / Постановление Верховного Совета АР Крым от 12 апреля 2005 года № 160 «Об обеспечении безопасности туристов и экскурсантов, посещающих горно-лесную зону Автономной Республики Крым».
6. Крым в период Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. : сб. док. и материалов. — Симферополь : Таврия, 1973. — 496 с.
7. Пономаренко П. К. Всенародная борьба в тылу немецко-фашистских захватчиков 1941–1944 / П. К. Пономаренко. — М. : Наука, 1986. — 439 с.
8. Государственный архив в Республике Крым (ГАРК), ф. П-151, оп. 27, д. 17.
9. ГАРК, ф. П-151, оп. 1, д. 50.
10. Там же, д. 63.
11. Басов А. В. Крым в Великой Отечественной войне. 1941–1945 / А. В. Басов. — М. : Наука, 1987. — 336 с.
12. Кондранов И. П. Крым. 1941–1945. Хроника / И. П. Кондранов. — Симферополь : КАГН, 2000. — 224 с.
13. Шамко Е. Н., Шамко В. И. По следам народного подвига : Маршрутами мужества и славы крымских партизан и подпольщиков в годы Великой Отечественной войны : путеводитель / В. И. Шамко, Е. Н. Шамко. — Симферополь : Таврия, 1986. — 176 с.
14. Книга Памяти Республики Крым. — Т. 6. — Симферополь : Таврида, 1995. — 272 с. 15. Книга Памяти Республики Крым. — Т. 3. — Симферополь : Таврида, 1995. — 703 с. 16. Шамко Е. Партизанское движение в Крыму в 1941–1944 гг. / Е. Шамко. — Симферополь : Крымиздат, 1956. — 159 с.
17. Луговой Н. Д. Побратимы : партизанская быль / Н. Д. Луговой. — Киев : Политиздат, 1974. — 560 с.
18. ГАРК, ф. П-151, оп. 1, д. 68.
19. Там же, ф. П-1, оп. 6, д. 33.
20. Федоренко Ф. И. Годы партизанские. 1941– 1944 / Ф. И. Федоренко. — Симферополь : Таврия, 1990. — 288 с.
21. Колпаков Н. Е. Всегда в разведке / Н. Е. Колпаков. — Симферополь: ОАО «Симферопольская городская типография», 2008. — 176 с.
22. Степанов Е. Партизанскими тропами / Е. Степанов. — Симферополь, 1951. — 303 с. 23. ГАРК, ф. П-156, оп. 1, д. 58
24. Там же, ф. П-151, оп. 1, д. 47.
25. Воспоминания Н. П. Антоник [Электронный ресурс]. — Режим доступа : http://iremember.ru/ partizani/antonik-nina-pavlovna.html
26. Немецкие варвары в Крыму : сб. материалов / сост. Р. М. Вуль. — Симферополь : Красный Крым, 1944. — 112 с.
27. Dumitrache I. Divizia de cremene — Memorii din campania 1941–45 / I. Dumitrache. — Muzeul Judetean de Istorie Brasov, 1997. — 126 а.
28. Эббот П., Томас Н. Союзники Германии на Восточном фронте (1941–45) / П. Эббот, Н. Томас. — М. : Эксмо, 2001. — 64 с.
29. Nitu Victor, Pusca Dragos. Last stand in Crimea — 1944 [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http:// www.worldwar2.ro/operatii/?article=775
30. Dutu A. Armata Romana in al doilea razboi mondial (1941–1945) / A. Dutu, F. Dobre, L. Loghin. — Dictionar Enciclopedic, Editura Enciclopedica, 1999. — 237 а.
31. Кузнецов А. Я. Большой десант. Керченско- Эльтигенская операция / А. Кузнецов. — М. : Вече, 2011. — 464 с.
32. Michael Holm. The Luftwaffe, 1933–45 [Элек- тронный ресурс]. — Режим доступа : http://www. ww2.dk/air/attack/sg3.htm
33. Яковлев В. П. Преступления. Борьба. Возмездие / В. П. Яковлев. — Симферополь : Крымиздат, 1961. — 240 с.
34. Нацистские лагеря смерти. Очевидцы свидетельствуют. Крымский выпуск. — Т. 2 / сост. А. В. Валякин. — Симферополь : Доля, 2010. — 392 с.
35. Журнал боевых действий военно-экономической инспекции 105 (Крым) с 1 октября 1943 по 31 декабря 1943 года, приложения к журналу боевых действий [Kriegstagebuch des Wirtschaftskommandos 105 (Krim) vom 1. Oktober 1943 bis 31. Dezember 1943, Anlagen zum Kriegstagebuch] / пер. с нем. А. Эрлих, Р. Фребе, 2003 // Историческое наследие Крыма. — 2004. — № 6–7. — С. 156–159.
36. ГАРК, ф. П-151, оп. 1, д. 16.
37. Там же, ф. П-156, оп. 1, д. 69.
38. Книга Памяти Республики Крым. — Т. 8. — Симферополь : Таврида, 1998. — 365 с. 39. ГАРК, ф. П-151, оп. 1, д. 16.