С. Ченнык (Симферополь)
Снова Бог вмешался в дела человеческие. Великая буря от Восточной (Крымской войны) войны (1854 г.) до СВО (2023 г.)

 Великая буря намекала о своем визите в Крым и на Черное море. 5 ноября 1854 г. состоялось сражение при Инкермане, самый кровавый бой. Стороны вели действия по вязкой грязи, которая появилась за неделю. Он шел не прекращаясь, прошел во время боя. Он шел несколько дней и с небольшими перерывами.
Британцы устали. Они не пришли в себя после кровопролитной биты под Инкерманом, получили пиррову победу на русскими. Еще не успев похоронить всех павших, еще пилы военных хирургов, которые под вопли раненых ампутировали конечности солдат и офицеров в госпиталях, как новый удар нанесла погода.
Оказывается, Крым никак не подходил для оккупантов. Больше всего их не устраивало, что почти теплый климат октября, уже в ноябре сменялся пронизывающим северным ветром, требующим немедленного перехода на зимнюю одежду. Все усугублялось дождями и холодом. Внезапные перемены температуры, которыми Крым характерен в зимние месяцы, оказались «более вредными для здоровья наших войск, чем любые другие климатические условия», как написал офицер английской гвардии.
Слишком безрадостно выглядели перспективы зимовки в Крыму. Французские и английские командиры понимали, что большое количество солдат и офицеров ее просто могут не пережить. Солнечный Крым оказался далеко не курортом.
Но не лучшим стояла ситуация и для российской армии в Крыму. Но ей на помощь пришла сама морская стихия, а потом зима.
2(14) ноября 1854 г. на Крым обрушился жестокий шторм, разрушивший лагеря и потопивший британские и французские корабли. Большая часть ограниченного запаса зимнего снаряжения была уничтожена, и многие люди утонули.
В этот день английские, французские и турецкие корабли под командованием адмирала Эдмонда Лайонса стояли на Севастопольском рейде. Одни готовились к выходу, другие вели разгрузку. Ничто не предвещало грядущих несчастий. Самые внимательные увидели, что стрелка барометра показывала аномальное падение давления. Утром поднялся ветер, сначала восточный потом юго-западный. Раздался гром, сверкнули молнии. Четверть часа продолжался ливень.
Сначала все успокоили, когда появилось солнце, ветер стих. Удар был неожиданным и жестким. Сначала шквал и началась сильнейшая буря. Скорость ветра достигала более 72 миль в час.
Французская газета «Courrier de Lyon» писала: «Уже в течение недели сильные ветры чередовались с холодными проливными дождями… утром буря началась швальным дождем, сопровождаемым жестоким южным ветром. Она быстро усилилась и превратилась в неслыханный ураган».
Адмирал Лайонс приказал всем линейным кораблям выйти в открытое море. Опытные командиры и капитаны стали уходить подальше от берега. Удалось спастись в этот трагический, для многих моряков, день.
На Балаклавском рейде стояло более тридцати кораблей и транспортных судов союзного флота. Гордость английского флота недалеко от входа в бухту погиб парусный пароход «Принц». В июле 1854 г. британское Адмиралтейство приобрело этот парусно-винтовой транспорт, заплатив за него 105000 фунтов. На нем из Англии привезли более 40 тысяч комплектов теплой одежды, медикаменты, продукты и водолазное снаряжение для поднятия затопленных кораблей, преграждавших вход в Севастопольскую бухту. На судне, также находилась часть 46-го армейского полка. Но самое интересно было денежное довольствие для армии.
«Принц» сорвало с якоря, и понесло на берег. Начали работать машиной, но судно по-прежнему несло на скалы. Капитан приказал рубить мачты. Срубленная бизань мачта упала за борт, такелаж намотало на винт. Судно понесло к Балаклавским скалам. Погибли 150 человек. Только мичман и шестеро матросов, бросились в бушующее море, которым чудом удалось спастись — их выбросило на берег. «Принц» кормой врезался в прибрежные скалы и начал тонуть.
Но это было началом трагедии. На Балаклавском рейде в этот день погибли три американские транспорты, восемь английских кораблей. Только лишь чудом в этот день удалось спастись транспорту «Вулкан», на котором в это время находились русские военнопленные.
Спасаясь, почтовый пароход «Эвон» в Балаклавской бухте снялся с якоря и начал прорываться в бухту. Без руля, он столкнулся с транспортом «Виктория», потом врезался в транспорт «Кенилберт», который затонул. Сам «Эвон» спасался.
Уильям Рассел из «Таймс» написал о шторме: «Почти половина наших кавалерийских лошадей вырвалась на свободу. Раненым приходилось переносить ненастную погоду, как могли. Лорда Лукана видели сидящим по колени в грязи среди развалин своего заведения. Лорд Кардиган заболел на борту своей яхты в гавани Балаклавы во время всех ужасов той ужасной сцены на море.
К двенадцати часам ветер стал значительно холоднее. Сначала выпал мокрый снег, затем снежная буря в Крыму, которая окутала пустынный ландшафт белым, пока топот людей не заполонил его следами черной грязи…
Берега были завалены связками сена, которое выплывало из затонувших кораблей за пределами гавани»…».
Штурм поиграл от души не только в Балаклаве. Погибли 7 военных кораблей и несколько транспортов союзников. В Карантинной бухте пошел на дно французский транспорт и ещё 6 кораблей.
В районе Евпатории затонули три линейных французских кораблей и несколько военных кораблей и транспортов. Великая буря понеслась не только в Крыму. Погибли корабли и суда к югу от деревни Алрчи, затонули у пролива Босфор, в районе Варны, у Балчика.
Всего за один день 14 ноября 1854 г. союзники потеряли 60 кораблей и транспортов, погибло более тысячи человек.
Русским тоже попало. В Севастополе уничтожило ветхий склад, вырвало деревья, сорвало с крыш черепицу. В Симферополе остался без крыши дом губернатора. Размело зерновой склад.
Шторм стал ломать линию заграждения из старых военных кораблей, затопленных в бухте. Линейный корабль «Силистрию» стал держать фарватер. Есть информация, что адмирал Павел Степанович Нахимов приказал 30 ноября 1854 г. на ее место «дотопить».
Император Николай I, узнав о последствиях шторма для неприятеля, написал командующему русскими войсками в Крыму князю Александру Сергеевичу Меншикову: «Спасибо буре, она услужила нам хорошо, желательно бы еще такой!».
Великая буря в лагери союзников, особенно, англичан принесла великая зима, а за ней великих холод и болезнь. Доктор Джон Холл после последствий шторма показывал, что немногие выживут. На передовые осадные позиции пришло бедствие. Солдаты умирали, их немедленно убирали, хотя трупам не было места. В Крым пришла зима, и люди страдали от обморожений, дизентерии, холеры и истощения. Хотя такая холодная погода иногда отпускала, но даже в хорошие периоды ничего не делалось, чтобы облегчить страдания армии.
Уильям Рассел из «Таймс» написал о происходившему после шторма в войсках: «Мало того, что не хватает хирургов», не только нет костюмеров и медсестер, но даже нет белья, чтобы сделать перевязки. Подготовка к самым распространенным хирургическим операциям отсутствует. Мало того, что в некоторых случаях мужчин держат в течение недели без руки врача, приближающегося к их ранам, их не только оставляют умирать в агонии… обнаружено, что самые обычные приспособления в палатах для больных работного дома их не хватает, и люди умирают из-за того, что медицинский персонал британской армии забывает, что для перевязки ран необходимы старые тряпки».
Корабли в Балаклаве были полны груза, в основном овощей. Целый груз цветной капусты выброшен в море, потому что не удалось найти нужных документов для их выгрузки. Также в магазине были теплые вещи, рис, мука, кофе и уголь.
В семи милях отсюда у офицеров и солдат были обморожения и цинга. В Балаклаве царил хаос. Тридцать тысяч человек страдали от холода и болезней. Их продовольственные пайки и запасы гнили из-за нехватки места для хранения. Припасов становилось все меньше, единственная дорога на Балаклаву была перехвачена русскими после удачного сражения под Балаклавой. Теперь транспортировка припасов была затруднена.
Обычно, сейчас принято считать, что Великая буря 1854 г. стала причиной создания первого научного метода прогноза погоды. Но это не совсем точно. Если про работу французских метеорологов, то она практически не вела научных поисков. Тогда лишь во Франции действовали наблюдательные станции. Профессиональным метеорологом впервые стал британский адмирал Роберт Фицрой.
Свои исследования он начал еще в 1851 г. Начал работать над наблюдениями за штормом, который опустошил Королевский военно-морской флот, отправленный в Крым в 1854 г. для проверки своей теории. Чтобы продолжить развитие своих идей, он использовал новую работу немецкого ученого-метеоролога Генри Дава под названием «Закон штормов». В 1857 г. Фицрой подготовил отчет о том, что уже сделано, и продолжил создавать сеть метеостанций для одновременного получения данных и анализ способы представления показаний на новой карте синхронного ветра.
В 1858 г. Фицрой опубликовал книгу под названием «Барометр и путеводитель по погоде», которая была написана простым языком в первую очередь для рыбаков и дополнена высказываниями моряков, которые звучали правдоподобно.
Он инициировал установку в портах барометров, доступных для всех. Он надеялся, что эти барометры защитят небольшие рыбацкие лодки от внезапной плохой погоды. Фицроя поддерживали и помогали Британское и Шотландское метеорологические общества, а также Королевский национальный институт спасательных шлюпок.
В 1854 г. Фицрою назначили главой метеорологического департамента Торгового совета Великобритании. На метеорологический департамент возлагалась статистическая деятельность, сбор данных о погоде со всего земного шара, сортировка цифр, составление таблиц. Как моряк Фиц-Рой не мог заниматься только статистикой. Он понимал, что нужно предупреждать об опасных для судоводителей явлениях погоды — штормах, бурях, и он начал с климатологической обработки судовых наблюдений. Он позаботился о снабжении многих купеческих, рыболовецких судов и военных кораблей барометрами. Моряки стали следить за погодой и заносить свои наблюдения в судовые журналы. Так появились записи о температуре, давлении, течениях и ветрах, составе морской воды
Фиц-Рой считал, что наблюдений погоды собрано достаточно, чтобы судить о ее законах и что этими законами пора воспользоваться. Он писал: «Наши знания и приборы хотя и не обезвреживают бурю, но дают нам средства преодолевать ее и выходить победителями из борьбы».
В метеорологическом департаменте началось опытное составление синоптических карт. 22 телеграммы о погоде приходили по утрам в департамент с разных концов Великобритании. Были телеграммы из Франции, Испании, с острова Гельголанд. Для начала это было немало. Фиц-Рой разработал систему сочетаний квадратов и треугольников — сигналов о приближающихся штормах, поднимаемых в гаванях на специальных мачтах.
А что сейчас? «Мы долго искали аналог шторма на юге Европейской России, но такого сильного за всю историю метеонаблюдений не было. Однако есть подобное событие во времена Крымской войны, произошедшее 169 лет назад. — знаменитый Великий шторм в Балаклаве. Тогда, 14 ноября, было уничтожено около сотни британских, французских и турецких кораблей. Это было невероятное и ужасающее явление, судя по описаниям». — рассказал эксперт, научный руководитель Гидрометцентра России Роман Вильфанд.
Конечно, мы должны посмотреть на влияние нынешней Великой бури – 2023 г, которая охватила Черное и Азовское морях, юг Украины и театры действия на СВО. Конечно, обе стороны не лучшим образом ведут активные действия в таких усилиях. Но в нынешнюю ситуациях российские командиры не перейдут к пассивным действиям, а продолжают давление на противника.