С.Ченнык (Симферополь)
51-й пехотный Литовский полк – на службе пяти императорам

Император Николай II с офицерами 51-го пехотного Литовского полка. Ливадия. 1912 г.

51-й пехотный Литовский полк, носивший имя Наследника служил династии Романовых более ста лет, всей своей службой демонстрируя верность престолу. Созданный Александром I 22 октября 1809 г. из 2-го батальона Фридрихсгамского гарнизонного полка и Вильманстрандского гарнизонного батальона, под названием Свеаборгского гарнизонного полка, он участвовал почти во всех войнах, который вела Российская империя вплоть до ее исчезновения, но и даже после этого сохранял преданность уже несуществующей стране.
Волею судьбы его время дислокации в Крыму было тесно связано с тремя Российскими Императорами. Литовцы были одними из тех, кому доверялась охрана императорской резиденции, а также самого самодержца во время пребывания последнего в Крыму.
Тесные взаимоотношения с Романовыми начались во второй половине XIX в., когда в 1862 г. полк, закончив свою боевую службу на Кавказе, был переведен в Крым. Его стрелковые роты сначала ушли в Севастополь для несения караульной службы, а в августе 1863 г. — в Феодосию, еще позднее – в Бахчисарай. Остальной состав полка направили в Керчь для строительства оборонительных сооружений.
Устроившись в Керчи, литовцы стали принимать участие в работах по укреплению Керченской крепости: заграждении Керченского пролива, постройке Ак-Бурунской цитадели, форта «Тотлебен».
В конце лета 1863 г. литовцы впервые увидели наследника престола Цесаревича Николая Александровича, вошедшего в историю как последний император России Николай II. Он прибыл в Керчь 19 августа из имения императрицы Марии Федоровны в Ливадии, куда почти ежегодно приезжала летом царская семья. В торжествах встречи полк, правда, участия не принимал. Для встречи Николая был выстроен почетный караул от пешего №2 батальона Кубанского казачьего войска.
Не прошло и двух месяцев, как полк встречал императора Александра II. На этот раз в почетный караул вошли и солдаты Литовского полка. Император провел смотр трем батальонам литовцев, пешим №2 и №4 батальонам Кубанского казачьего войска, Керченскому полубатальону внутренней стражи и остался доволен увиденным.
Следующая встреча с Александром II состоялась только через 9 лет, в 1872 г., когда тот вновь осмотрел Керченскую крепость, в том числе построенную полком «Литовскую батарею». 11 августа им был произведен смотр Литовскому полку и батальону Керченской крепостной артиллерии. В этот же день была объявлена благодарность войскам от имени самодержца и пожаловано всем нижним чинам, находившимся в строю, по 25 коп.
После смотра литовцам было объявлено, что 10-летний период их тяжелейших работ по возведению крепости заканчивается. Полк возвращался в покинутый им 19 лет назад Севастополь, куда их доставили в октябре пароходами «Могучий» и «Византия» двумя эшелонами.
До лета 1873 г. полк обустраивался и вел интенсивные занятия. 23 августа 1873 г. литовцы вновь предстали пред Александром II на императорском смотре под Севастополем и вновь император высказал свое удовлетворение состоянием полка, уже «традиционно» пожаловав нижним чинам по 25 коп.
1 августа 1874 г. стало известно, что смотр будет вновь произведен Императором, но основное внимание будет уделено огневой подготовке: русская армия интенсивно перевооружалась. Началось активное обучение нижних чинов, причем им выдавался усиленный рацион питания и дополнительные порции чая. Это была необходимая мера: роты постоянно проводили занятия на стрельбище, расстреливая невиданное до этого число патронов. Нужно сказать, что полк одним из первых в русской армии перешел на винтовки Бердана №1 и еще в Керчи на крепостном стрельбище проводил их испытания.
16 сентября смотр был произведен Литовскому полку, а так же остальным полкам 13-й пехотной дивизии, 13-й полевой артиллерийской бригаде и Донскому казачьему №15 полку. Литовцы традиционно показали высокий уровень подготовки и нижним чинам было пожаловано от имени императора уже по 50 коп.
Главное испытание состоялось 17 сентября на стрельбище. Результаты были хорошими и в благодарность нижним чинам была пожалована теперь уже порция водки. Но главная новость была другой. После смотра литовцам приказали готовиться к выступлению на новые квартиры. Первоначально планировалось, что местом дислокации будет Бахчисарай, но вскоре решили, что полк сменит в Симферополе находившийся там до этого 49-й пехотный Брестский полк, который перейдет в Севастополь. 1 октября 1874 г. линейные роты и штаб полка уже были в Симферополе, а стрелковые роты остались в Бахчисарае.
Спустя четыре дня после этого события полк приветствовал императора на станции Симферополь, во время следования последнего из Крыма. Это было не случайно, так как полк имел прямое отношение к устройству сообщения Крыма и обеих столиц Российской империи. Еще во время лагерного сбора 375 чел. полка принимали участие в работах по завершению строительства первой в Крыму железной дороги (Лозово-Севастопольской), соединившей Севастополь с Москвой и Санкт-Петербургом.
В начале лета 1875 г. было объявлено, что сбор стрелковые роты проведут возле Бахчисарая, остальные – под Севастополем. Во время сбора полк проводил тактические занятия, штурмуя Рудольфову гору или занимая бывшие французские позиции у хутора Языкова.
Этим летом литовцы впервые заступили на службу по охране царской резиденции. 19 августа 1-я линейная рота убыла в Ливадию для несения караульной службы. 16 сентября император лично провел смотр Литовскому полку и остальным полкам 13-й дивизии, 13-й артиллерийской бригаде и 1-му эскадрону недавно сформированного из крымских татар Крымского дивизиона. Александр II вновь остался доволен увиденным, за что была объявлена благодарность начальникам, а нижним чинам пожаловано по 50 коп. На следующий день все воинские части провели стрельбы в присутствии императора, за что им было пожаловано чинам пехоты и артиллерии по 50 коп, а остальным – по 25 коп. на человека. Портупей-юнкера Птицын, Орловский и Битный-Шляхта были произведены в прапорщики.
В конце сентября литовцы возвратились из лагерей в Симферополь. 1-я рота продолжала нести службу в Ливадии до 22 ноября. Находившиеся с этой ротой офицеры: поручик Щербак, поручик Андржейкевич, прапорщик Залесский[1] были произведены в следующие чины. Последний, кроме этого, будучи человеком талантливым и весьма образованным, удостоился получить от императрицы Марии Александровны еще и перстень с бриллиантом. Поручик Рафанович, прапорщик Арцыбашев и младший врач коллежский асессор Цвисс также получили различные подарки. Командир полка полковник Защук удостоился ордена Св. Анны 2-й ст.
Лагерный сбор 1876 г. прошел обычным порядком, но без традиционного Высочайшего смотра, хотя император и был в Крыму до наступления осени. 1-й и 2-й батальоны провели его под Севастополем, 3-й оставался в Симферополе. Стрелковые роты находились в Бахчисарае, на зимних квартирах, не привлекаясь к общему сбору.
20 сентября литовцы возвратились в Симферополь. Но политическая ситуация вновь нарушила привычный ритм жизни: вот-вот должна была начаться война с Турцией. 1 октября было приказано отправить три роты на Южный берег для охраны побережья. 11-я линейная рота убыла в Гурзуф, 12-я – в Алушту и 3-я стрелковая – в Алупку. Вскоре 10-я рота убыла в Евпаторию, а 5-я и 6-я роты направились в Ливадию для охраны императорского имения.
После окончания 1 июля 1878 г. Берлинского конгресса было решено произвести переброску в Россию из Турции и Болгарии бывших там войск. Из их числа в Севастополь морем были доставлены участвовавшие в войне части гвардии: полки 1-й Гвардейской пехотной дивизии – лейб-гвардии Измайловский и лейб-гвардии Егерский. Литовцы, бывшие в это время в лагере на Куликовом поле под Севастополем, принимали у себя гвардейских егерей.
20 августа 1878 г. теперь уже Александр III провел смотр, как войскам гвардии, так и вместе с ними полкам 13-й пехотной дивизии, 13-й артиллерийской бригады и Крымскому дивизиону. По окончанию смотра последовало распоряжение Императора выдать всем чинам, бывшим в строю, имевшим шевроны из галуна и Знаки отличия Военного Ордена по три рубля, остальным – по 50 коп. на человека.
Во время визита Императора в Крым летом 1879 г. его охрану возложили на личный состав 1-й роты штабс-капитана Рафановича, уже выполнявшую «…такую лестную и почетную обязанность в 1872 и 1875 годах». С 17 августа названная рота уже находилась в Ливадии, где и «…удостоилась счастья представиться Верховному Вождю Русской Армии, изволившему оказать при этом знак своего высокого и милостивого внимания литовцам, повелев, чтобы у них впредь встречным полковым маршем, исполняемым музыкою, был полковой марш л.-гвардии Литовского полка».
Таким образом, за выполнение обязанностей по охране императорской семьи, полк получил одно из самых оригинальных своих отличий: маршем 51-го пехотного Литовского полка отныне был полковой марш лейб-гвардии Литовского полка.
1-я рота летом 1879 г. несла караульную службу в Ливадии, охраняя императорскую резиденцию в Крыму, оставаясь там до отъезда семьи самодержца.
14 ноября командир роты штабс-капитан Рафанович, младшие офицеры поручики Залесский, Ивашин-Надток, прапорщик Смирнов и полковой адъютант подпоручик Щербак были произведены в следующие чины. Капитан Рафанович, кроме того, вскоре получил орден Св.Станислава 3-й ст. Прапорщику Аксенову, самому молодому из офицеров роты, было пожаловано в награду полугодовое жалование в размере 138 рублей.
Штабс-капитан Рафанович. Фото из семейного архива.
Личный царский подарок – золотые часы – получил фельдфебель 1-й роты Александр Крюковский, «…старый ветеран, много лет до того прослуживший уже в рядах Литовцев и произведенный в унтер-офицеры в той же роте еще 30-го Августа 1859 г., при возвращении полка из пределов Кавказа в Новороссийский край. Это был, говоря словами Погосского, «краса и богатырь твердого фронта, живое звено, соединявшее старое поколение с юными воинами», или, иначе, живая летопись полка, хранитель и популяризатор его боевых преданий».
Закончив трехмесячную караульную службу, 1-я рота 24 ноября пешим порядком совершила марш из Ливадии в Симферополь.
2 марта 1881 г. литовцы присягнули новому императору – Александру III. Вскоре им пришлось сдавать экзамен на верность престолу. Начало новой эпохи сопровождалось волнениями народных массы, затронувшими и юг России. 3-я и 4-я роты литовцев были откомандированы в Мелитополь для оказания помощи полиции в поддержании порядка. Там они находились до 12 июня.
В 1883 г. полк не участвовал в смотре, проводимом императором под Севастополем. 10 июля 1883 г. 3-й и 4-й батальоны, три роты 1-го батальона с полковым штабом отправились в Керчь, чтобы сменить в крепости караулы 52-го пехотного Виленского полка, убывшему в лагеря. 2-й батальон оставался в Симферополе.
В 1884 г. Император своеобразно отметил свое уважение к заслуженному боевому полку Российской армии. После присвоения 51-му пехотному Литовскому полку старшинства, восходящего к 1809 г., на скобах его знамен «положено было иметь вензель Августейшего Основателя полка – Императора Александра I и надпись: 1809. Свеаборгский гарнизонный полк. 1884. 51-й пех. Литовский полк № батальона».
В 1886 г. литовцы несли службу по охране своего участка (севернее Симферополя) Лозово-Севастопольской железной дороги, в ожидании проезда по ней направлявшегося в свою летнюю резиденцию в Крым императора с семьей.
Вернувшись в Симферополь, полк узнал о скорой встрече с Александром III. Личный состав был построен на плацу возле гимнастического городка в парадной форме под знаменем. Полковник К.В.Церпицкий напомнил полку о требованиях присяги и сообщил в скором участии литовцев в Высочайшем смотре под Севастополем. С этого дня началась непрерывная подготовка к смотру. Больше всего внимания уделялось прохождению церемониальным маршем, для чего полк по нескольку часов в день отрабатывал его элементы под различную музыку, чаще всего под «Петровский марш».[2]
В середине апреля полк перешел под Севастополь, где расположился в своем лагере на Куликовом поле. 4 мая Александр III с семьей прибыл из Ливадии в Севастополь. На 5 мая был назначен смотр. В нем кроме литовцев приняли участие 49-й Брестский, 50-й Белостокский, 52-й Виленские полки, 13-я артиллерийская бригада 13-й пехотной дивизии, Крымская стрелковая рота (сформирована в 1882 г. из крымских татар и командовал ей бывший офицер-литовец — капитан Мирец), 4-я и 5-я роты 53-го резервного пехотного батальона[3], Крымский дивизион.
Объехав войска и найдя их «в блестящем состоянии» император объявил благодарность командующему Одесским военным округом и выразил благоволение командующему 7-м армейским корпусом генерал-лейтенанту Аллеру. Всем нижним чинам, бывшим в строю, и имевшим галунные шевроны, Александр III пожаловал по 3 рубля, имевшим знаки отличия Военного ордена – по 2 рубля, всем остальным – по 1 рублю.
6 мая царь присутствовал в Севастополе при спуске на воду двух броненосцев. В строю литовцев находились еще два офицера, видевших затопление флота в 1854 г. – подполковники Троцкий и Лютостанский.
Через несколько дней полк вновь охранял железную дорогу при поездке императора в Бахчисарай и 12 мая поездами был возвращен в Симферополь. Здесь командующий корпусом генерал-лейтенант Аллер посетил полк, поблагодарив офицеров за старание при подготовке к Высочайшему смотру: каждый из них был поощрен двухмесячным окладом в соответствии со званием.
В августе 1898 г. литовцы участвовали в смотре, который провел новый император – Николай II. Царь был в восторге от полка и во время завтрака на борту яхты «Штандарт» в присутствии офицеров-литовцев поднял бокал в его честь.
Если Александр II перевел Литовсий полк в Симферополь, сделав крымскую столицу на долгие годы их домом, то Николай II сделал их пребывание здесь комфортным. При нем полк получил постоянное обустроенное место дислокации в городе на улице Инженерной (ныне ул. Павленко). К сожалению, до настоящего времени ни одно из строений не сохранилось. Здесь разместились три батальона полка, еще один имел постоянные казармы в Евпатории.
Следующим вкладом стало строительство полкового храма. Осенью 1898 г. в Симферополе на улице Александра Невского (ныне ул. Розы Люксембург) закончили строительство здания полковой церкви, которая 29 ноября была торжественно освящена епископом Вольским Никоном.[4] Строили ее на средства чинов гарнизона, пожертвования граждан и пособия инженерного ведомства. Это было каменное здание, сохранившееся до настоящего времени, с куполом. Иконостас сооружен на средства церковного старосты.
Наиболее известной иконой в церкви был образ (складень) в середине которого был начертан Нерукотворный лик Спасителя, а по бокам лики Святого Благоверного князя Александра Невского и Святой Равноапостольной Марии Магдалины. Он был пожертвован 1-й роте императрицей Марией Александровной в 1879 г.
Отныне она стала считаться в Симферополе церковью гарнизона, заменив прежнюю полковую церковь, «скромно ютившуюся при нестроевой роте».

В этот же день части гарнизона получили телеграмму Николая II, в которой император благодарил войска. Это сооружение должно было стать памятником встречи полком в 1894 г. императрицы Александры Федоровны, подарившей церкви позднее несколько предметов собственной работы.
11 октября 1904 г. в полку в ознаменование 10-летия получения в дар от Императрицы Александры Федоровны воздухов на чаши ее собственной работы,[5] в полковой церкви был отслужен молебен о даровании здравия и многолетия семье царя. Командующим 7-м армейским корпусом генералом от кавалерии Сахаровым была отправлена на имя Военного министра телеграмма, которая 5 числа вернулась назад с собственноручно сделанной Николаем II надписью: «Искренне благодарим Литовцев за их чувства любви и преданности». Записка была 10 ноября передана в полк на вечное хранение. Вероятно, она хранилась в полковом музее и до нашего времени не сохранилась.
Журнал «Разведчик» писал в 1895 г.:
«Симферополь. 10 октября 51-й пехотный Литовский полк имел счастье принять Монарший подарок для полковой церкви: воздухи и прочие принадлежности для чаши, собственноручно вышитые Ее Императорским Величеством Государыней Императрицей Александрой Федоровной.
Это столь милостивое и драгоценное Августейшее внимание тесно связано с воспоминанием о первом приезде Ея Императорского Величества, будучи еще Высоконареченной Невестой, когда Литовский полк первый из русских полков, имел редкое счастье поприветствовать свою будущую Царицу.
Для принятия драгоценного Монаршьего дара, полк со знаменами был построен на площадке перед казармами, где был устроен церковный намет, декорированный живыми цветами и национальными флагами.
Ровно в 8 часов утра полк взял «на краул» и командир полка принял из рук фельдегеря, сопровождаемого полковым адъютантом, Царский подарок и передал на руки полковому священнику, после чего обратился к чинам полка со следующей глубоко прочувствованной речью:
«Литовцы! Сегодня, в годовщину незабвенного для нас дня, когда полк первый из полков русской армии, имел счастье приветствовать свою Царицу на Русской земле, мы удостоились такого высокого внимания Ее Величества, которое выпадает на долю счастливцев не годами, а веками.
Государыне благоугодно было в память этого дня прислать в дар полку своей работы воздухи и прочие принадлежности для чаши.
Около двух тысяч верст разделяет нас от взоров Царя и Царицы, но настоящее милостивое внимание свидетельствует, что и мы, Литовцы, в мыслях Царских так же близки Их сердцу, как и те, что на глазах.
Положим же все наши силы, чтобы быть достойными оказанной нам милости, будем трудиться и работать, чтобы радовать Царя, а когда грянет час и раздастся Царский клич на врага, мы докажем, что Литовцы умеют умереть за защиту Святой Веры, Царя и Отечества!».
Вслед за сим было отслужено тут же молебствие о здравии Государя Императора и Государыни Императрицы, после чего полк быстро выстроился шпалерами от казармы вплоть до самой церкви и на руках ротных командиров, под звуки «Коль славен», драгоценный дар был отнесен в полковую церковь.
Это торжество закончилось товарищеским обедом, сервированным в офицерском собрании, куда были приглашены все представители городской администрации».
В этом же году Литовский полк пополнил список «шефских» частей. Традиция полкового шефства – одна из самых старинных военных традиций Российской императорской армии во многом связанная именно с правлением династии Романовых, обладавшая значительным воспитательным потенциалом. Шефа имели почти все полки и военно-учебные заведения русской армии. Это были представители императорской фамилии или царствующих династий иностранных государств, прославленные полководцы русской армии. В некоторых случая шефов назначали в угоду политике. Но и при этом старались максимально соблюсти приверженность воинским традициям Российской Императорской армии. Например, после того, как в 1806-1807 гг. на Дунае генерал Михельсон, выполняя волю Александра I, отправил на помощь восставшим против турок сербам отряд в состав которого входил Олонецкий пехотный полк, началась история его шефства. Вождь сербов Каоагерогиевич, отныне, встречаясь с русскими войсками, всегда спрашивал: «Нет ли здесь моих братьев?». Так он называл Олонецкий полк. И когда такой солдат или офицер находился, тепло приветствовал их. Поэтому по повелению Николая II шефом этого полка был впоследствии назначен сербский король Петр I.[7]
Вышитые вензеля и трафаретные шифровки с инициалами шефов с гордостью носились на погонах всех военнослужащих полка.[8] Одной из традиций русской армии являлось шефство членов Императорской фамилии над одним или несколькими полками. К 1917 г. Императрица Мария Федоровна числилась шефом трех гвардейских и четырех армейских войсковых частей. В начале ХХ в. шефским стал 51-й пехотный Литовский полк.
30 июля родился наследник Цесаревич Алексей и в этот же день, точнее в 24 часа ночи, в полк поступила телеграмма о том, что Цесаревич Алексей назначен Шефом Литовского полка и полк получил новое наименование – 51-й Пехотный Литовский Его Императорского Высочества Наследника Цесаревича полк.
Наследник Алексей Николаевич впервые стал шефом Лейб-гвардии Атаманского полка 30 июля 1904 г. по факту своего рождения. Этим полком шефствовали все наследники престола с момента своего рождения с 1831 г. Последняя воинская часть, принявшая шефство Алексея в 1916 г. – Морской его Императорского Величества Наследника Цесаревича корпус.
1-я рота стала именоваться Ротой Его Величества. Так как полк стал шефским, 21 августа 1904 г. Николай II пожаловал чинам 51-го пехотного Литовского полка разрешение иметь при существовавшей форме обмундирования пуговицы с короной и шитые гладкие петлицы на воротниках офицерских мундиров, по две на каждой стороне, и на обшлагах. Впрочем, скоро первое из отличий исчезло в связи с тем, что вся армия получила изображение государственного герба на пуговицы.
Во время революционных событий 1905-1906 гг. Литовский полк в очередной раз продемонстрировал свою верность престолу. В условиях, когда полиция почти полностью самоустранилась не только от наведения порядка, но и от защиты части населения от погромов и банального бандитизма, часто маскируемого под пролетарские выступления, полк активными действиями восстановил «управляемость» власти не только в Симферополе, но и в Мелитополе, Ялте и даже в Одессе. Севастополь был объявлен вначале на военном, а 14 ноября — на осадном положении. Однако беспорядки продолжались, а командование, еще не собрав силы для решительного наступления, маневрировало. Только с прибытием в город нескольких рот Литовского полка ситуацию удалось стабилизировать. Население, почувствовав наличие реальной силы, постепенно успокоилось.
Отчасти это удалось благодаря таким начальникам, как ялтинский градоначальник, а после этого командир 2-й бригады 13-й пехотной дивизии полковник И.А.Думбадзе. Ему осенью 1906 г. «передоверил» свои обязанности по Ялте Таврический губернатор В.Новицкий. В этой ситуации Иван Антонович полностью подтвердил свою репутацию истового монархиста и решительного, твердого, а порой и жесткого офицера. Полковник Думбадзе действовал в Ялте совершенно самостоятельно, «быстро и решительно», не всегда считаясь с существующими законами и мнением Сената. Главным критерием, которым он руководствовался, наводя порядок на вверенной ему территории, была его совесть, а не формально существующие законы, к тому же не всегда адекватные действительным реалиям революционной смуты.[9]
Также действовал с откомандированными в Одессу литовцами командир 7-го армейского корпуса генерал-лейтенант барон А.Н.Меллер-Закомельский.
В 1906 г. литовцы решили, согласно армейской традиции, преподнести подарок своему Шефу – Царевичу Алексею. Это был полковой альбом с фотографиями всех состоявших тогда на службе офицеров, врачей, классных чиновников, фельдфебеля роты Его Величества, взводного унтер-офицера 1-го взвода и отделенного 1-го отделения 1-го взвода этой роты. Кроме этого в альбом включались фотографии зданий и учреждений полка, сцен полковой жизни. Снимки были сделаны именитым симферопольским фотографом Князьковым.[10] Серебряная крышка для альбома с изображением Чолокского боя и надписью «Литовцы своему Августейшему Шефу» заказывалась в Москве.

В конце 1906 г. было отправлено ходатайство о разрешении командировать от полка депутацию для вручения подарка наследнику престола. После получения разрешения в столицу выехали командир полка полковник Черепахин-Иващенко, командир роты Его Высочества капитан Трифонов, полковой адъютант штабс-капитан Доронин, фельдфебель роты Его Высочества зауряд-прапорщик[11] Красов. Прием был назначен в 2.30 20 февраля 1907 г. Прибывшую по железной дороге из Петербурга в Царское Село делегацию, придворными экипажами доставили в Александровский дворец.
Офицеров Литовского полка встретили Николай II, императрица Александра Федоровна и наследник престола Алексей. Император был в форме стрелков Императорской Фамилии. Полковник Черепахин-Иващенко вручил альбом наследнику Алексею. Император за руку поздоровался с каждым из офицеров и пообещал обязательно представить полку именитого шефа. О сем событии царь оставил запись в своем дневнике: «…Принял Редигера и Палицына. Завтракали: Аня Т[анеева] и Михеев (деж.). Приняли вместе депутацию 51-го пех. Литовского полка, кот. поднесла Алексею альбом».
После этого полк стал чаще замечаем императором. В 1913 г. литовцы встречали Николая II в Ялте и вновь запись в дневнике: «…Раньше 2 час. подошли к Ялтинскому молу. Почет. караул от 51 пех. Литовского полка».
12 октября 1907 г. император присвоил штаб-офицерам, обер-офицерам и нижним чинам частей, шефом которых являлся наследник, на эполеты и погоны вензель его имени. Отныне на погоны и офицерские эполеты полагался вензель в виде буквы «А» выполненный в старорусском стиле. Для штаб- и обер-офицеров оно полагалось гладкое, по цвету металлического прибора. Нижним чинам оно наносилось на погоны краской по трафарету согласно установленному образцу (Пр. в. в. 1907 г. №538).
22 октября 1909 г. полк отпраздновал свое 100-летие. Чествование литовцев прошло в Ливадии в присутствии императора Николая II и всей царской семьи. В Ливадии 23 октября (5 ноября) состоялся парад 51-му пехотного Литовского Наследника Цесаревича полка. Государь передал командиру полка новое знамя, которое во время молебна было освящено. Затем полк прошел церемониальным шагом.
К этой дате был учрежден полковой знак.[12]
В 1909 г. Литовский полк готовился с большим размахом отмечать свой 100 летний юбилей. 26 сентября 1908 г. Славный боевой путь Литовского полка был исследован бывшим офицером полка полковником генерального штаба К.К. Павлюком и в 1909 г. опубликована составленная им подробная полковая история, экземпляр которой был подарен Царевичу Алексею Николаевичу.[13]
Еще в 1908 г. для подготовки торжеств в полку создали юбилейную комиссию, которую возглавил подполковник Иосиф Антонович Погаевский[14]. Юбилейные торжества прошли в Симферополе 22 октября 1909 г.
22 октября 1909 г. в Симферополе торжественно отпраздновали юбилей полка. Полку было пожаловано юбилейное Георгиевское знамя с надписью «За походъ въ Анди въ Іюне и взятіе Дарго 6 Іюля 1845года и за отличіе въ сраженіи противъ Турокъ за р. Чолокомъ 4 Іюня 1854 года».
На торжествах присутствовал Николай II c семьей и шефом полка – пятилетним Цесаревичем Алексеем. Еще в период подготовки к празднованию в полку было принято решение об учреждении юбилейного полкового нагрудного знака, который был учрежден высочайшей волей 26 сентября 1908 г., более чем за год до даты юбилея. Знак полагался всем офицерам, нижним чинам и чиновникам которые не только проходили службу в полку в день юбилея, но и служили в нем ранее.
В 1911 г. командир полка, адъютант командира, командир шефской роты и фельдфебель этой же роты были приняты Николаем II по случаю праздника Пасхи в Ливадийской резиденции. Воспоминания об этом событии бывшего полкового адъютанта А.Доронина (полковник А.В.Доронин в 1920 г. был начальником Симферопольского отделения политической части главнокомандующего Русской армией генерал-лейтенанта П.Н.Врангеля) удалось обнаружить в издававшемся в эмиграции журнале «Часовой».
Пасха в Ливадии (из воспоминаний).Часовой, №211, Париж, 1935 г., С.25
Это было в 1911 году. В страстную Пятницу я – полковой адъютант сидел в штабе полка за работой один: день был неприсутственный, но для адъютантов их не существовало. Колесо полковой жизни и службы не переставало вращаться и адъютанты всегда должны были следить за их движениями, получая распоряжения и приказания сверху и направляя их вниз.
Так было и в этот день: я сидел и разбирал почту, как дежурный писарь подал мне телеграмму. Распечатываю ее и читаю: Его Величество повелеть соизволил депутации полка прибыть в Ливадию на Заутреню Св. Христова Воскресения. Генерал Орлов».
Немедленно, по телефону, доложил телеграмму командиру полка и, получив от него указания, сейчас же передал их командиру Шефской – Его Высочества Наследника Цесаревича роты.
На следующий день – в страстную Субботу депутация в составе: Командира полка, Командира и фельдфебеля Шефской роты и полкового адъютанта выехала в Ялту, куда к вечеру этого же дня и прибыла. Сейчас же о прибытии сообщили в канцелярию Его Величества, откуда в тот же день, получили распоряжение о том, что представление депутации назначено на второй день Пасхи и приглашение прибыть в этот день в придворную церковь к обедне.
К назначенному времени мы были в Ливадии. В церкви присутствовали только придворные чины. Их Величества с Семьей, по обыкновению были на левом клиросе. Проникновенно служил придворный священник и отлично пел небольшой, всего в несколько человек, хор придворной капеллы. Обедня длилась, как всегда, 45 минут. По окончании обедни депутация была приглашена на внутреннюю дворцовую террасу. К нашему там появлению, она уже была забита и народом. Кого здесь только не было: гимназисты и гимназистки местных гимназий с учительским персоналом, ученики и ученицы местных начальных школ, кухонная прислуга дворца и еще и еще какие-то скромные люди в штатском платье, служебное положение коих я не мог определить. У всех на лицах, в ожидании Высочайшего выхода Царской Семьи, какой-то торжественный и то же время взволнованный вид. И я сам чувствовал все легкое волнение, хотя и не был новичком во дворце.
Ждать пришлось недолго. Через несколько минут, в сопровождении министра двора Ген. – Адъютанта Фредерикса и дежурства, на террасу вышел Государь Император, а вслед Ея Величество и вся Семья. За ними два придворных лакея вынесли большую корзину, наполненную писанками.
Его Величество со свитой стал впереди, а Государыня Императрица с Семьей немного сзади. Тут же поставили и корзину с писанками. Началось «христосование». Подходили по очереди к Его Величеству. Он подавал каждому руку и три раза лобызался. Затем похристосовавшийся подходил к Ея Величеству, целовал Ей руку, а Ея Величество одаривала писанками, которые подавали Ей дети.
Так длилось час. Я искренне не завидовал Государю Императору и удивлялся Его выносливости; ведь каждый христосовался с ним от души и норовил поцеловать прямо в губы. А что это значит, знает тот, кому приходилось христосоваться хотя-бы с ротой. Здесь же присутствовавших было больше! Христосование было закончено. Все разошлись. Депутация же была приглашена к Высочайшему завтраку, а потому мы направились в столовую. Посредине столовой, но ближе к внутренней стенке, стоял стол, накрытый на 14 персон. На другом конце столовой – у входа из царских покоев – стоял другой – закусочный стол с напитками и рюмками.
Все присутствовавшие собрались здесь, и в ожидании выхода Его Величества тихо беседовали.
Его Величество скоро вышел и, обведя всех своим ласковым взглядом, жестом радушного хозяина попросил присутствовавших ближе к столу.
Места за обеденным столом уже были заранее обозначены карточками и так как обедающих было всего 14 человек и кроме нас трех посторонних – все придворные чины, то место свое я нашел легко.
Сели за стол. Придворные лакеи начали разносить кушанья и разливали вино. Каждому кушанью соответствовало и особое вино.
Разговор за столом вертелся вокруг погоды, которая неожиданно одарила, накануне, Ялту снегом.
Минут через 25 завтрак закончился черным кофе. Государь вынул неизменную мундштук-трубку, вставил папиросу и закурил. Все последовали примеру Государя.
В это время в столовую вбежал Августейший шеф нашего полка – Наследник Цесаревич. Обычно Ея Величество и Семья на общих завтраках участия не принимали, завтракая отдельно у себя, и этот порядок нарушался лишь в особо высокоторжественные дни, когда бывало много приглашенных. Вбежав в столовую, Наследник остановился у стола, обвел глазами всех присутствовавших, затем сразу нырнул между стульями под стол у места Государя.
Его Величество погладил Наследника по головке, ласково смотря ему в лицо. Но вот царственный ребенок покинул отца и начал обходить вокруг стола, толкая своей ручкой в спинку переплета венских стульев, на которых сидели обедающие. Дойдя до моего стула и, очевидно увидав незнакомого, миновал мой стул и только улыбнулся.
Государь встал и вслед за ним встали все и вышли на террасу. Здесь Его Величество подошел к нам и начал расспрашивать о жизни полка, вспоминая где и когда Ему приходилось видеть наш полк. Память у Его Величества была необыкновенная: Он назвал безошибочно, не только года, но и месяцы встречи с полком, фамилии Командиров полков и т.д.
Помню такой случай: в 1904 году депутация полка представлялась Его Величеству по случаю назначения Наследника Шефом полка. Государь, обходя нашу Депутацию, дошел до Командира роты капитана Шереметова и, когда командир полка, представляя нас, хотел назвать фамилию командира роты, Его Величество сказал: «погодите, погодите, я сам вспомню фамилию капитана». И сейчас же безошибочно назвал, прибавив: «Вы ведь в 1902 году окончили Стрелковую Школу и по окончании ее представлялись мне».
Поговорив с нами минут 15, Государь подал нам руку и обращаясь к командиру полка сказал: «Передайте привет полку от Меня и от Вашего Шефа».
Представление депутации было закончено и мы отправились к себе в гостиницу, вспоминая по дороге все подробности приема, дабы передать их полку и запечатлеть в приказе».
Сейчас же мы наняли автомобиль и поехали к себе домой – в штаб-квартиру полка: хотелось остатки великого Праздника провести в кругу своих и полковой семей.
Следующим, поистине царским подарком, стало строительство Офицерского собрания полка. Новое здание заложили в 1910 г. на улице Долгоруковской (ныне Карла Либкнехта) по заказу военного ведомства. По некоторым данным авторами проекта были известные крымские архитекторы: Ф.К.Кюблер, Е.Д.Садовский и Я.А.Рыков. Современные исследователи отмечают, что им пришлось выдержать конкурс со столичными коллегами.

Главный зал Офицерского собрания 51-го пехотного Литовского полка. Современное фото

Первоначально здание планировалась обычным: скромным, одноэтажным, как у подавляющего большинства армейских полков. Но когда проект был представлен Николаю II, император, видимо решив, что полк, носящий имя наследника, не может иметь столь скромный офицерский «клуб», в день 100-летнего юбилея Литовского полка (1909 г.) пожаловал на постройку и оборудование собрания 17 тыс. руб.
22 октября 1913 г. к 300-летию Дома Романовых и к 104-й годовщине Литовского полка было открыто здание Офицерского собрания, расположенное по ул. Долгоруковской. Это был прекрасный комплекс зданий в преобладающем стиле Ренессанса, историческом стиле, охотно применявшемся при возведении официальных сооружений, тогда как в окружающих его частных домах появляется стиль Модерн. Как отмечает специалист по исторической архитектуре Симферополя С.Л.Белова, это было удачное сочетание в гармоничных пропорциях богатой палитры художественных средств, рациональности, хорошего вкуса авторов. Простой двухэтажный объем в форме куба украшен небольшими аттиками с двуглавыми орлами — гербами Российской империи, декоративными выступами (ризалитами), а парадный вход фланкирован двумя колоннами тосканского ордера. Представляют интерес и торжественно оформленные массивные балконы, а также множественные декоративные элементы в сочетании с желто- белой окраской стен здания, придающие Офицерскому собранию парадный и, одновременно, легкий вид. Главный фасад выделен лентой венецианских окон с богатой рельефной орнаментацией наличников.

До наших дней сохранилась (едва ли не единственная в городе) старинная ограда вокруг палисадника и двора с флигелем (дом командира полка), где сегодня расположены Выставочные залы Симферопольского художественного музея.
Об открытии собрания сообщали все крымские газеты. Стоимость реализации проекта составила 66000 рублей.
Это было одно из первых офицерских собраний в армии, в котором, согласно приказа Николая II от 1912 г. вводился фехтовальный зал.
По этому случаю в городе был праздник[15] – с крестным ходом, освящением, приветственными речами и фейерверками. Городская дума Симферополя и представители общественности «через особо выбранную депутацию» приветствовали полк. В этот день здание собрания было названо «лучшим украшением города». В память 100-летия полка в Симферополе учреждалась ветеранами полка «стипендия 51-го пехотного Литовского Его Императорского Величества Наследника Цесаревича Алексея Николаевича полка». Право на получение стипендии предоставлялось детям чинов полка и лицам, ранее служившим в полку.
23 ноября 1913 г. 5-я рота Литовского полка участвовала в параде в честь своего праздника[16] в Ливадии у Массандровских казарм в присутствии императора Николая II и полкового шефа цесаревича Алексея Николаевича: «…Чудный теплый день. Немного погулял. Поехал с Алексеем в Массандр[ов]ские казармы на праздник 5-й роты Литовского полка; на молебне и параде участвовал весь батальон».
30 мая 1914 г. император присутствовал на закладке санатория для офицеров возле Литовских казарм в Массандре.
Первая мировая война и последовавшие за ней события переворота 1917 г. прервали связь 51-го пехотного Литовского полка с Домом Романовым. Полк дрался на полях Галиции и в Карпатах, в 1916 г. участвовал в знаменитой операции Юго-Западного фронта, вошедшей в мировую военную историю под названием «Брусиловский прорыв».
Но близость к престолу наложила отпечаток на судьбу Литовского полка. После 1918 г. многие его офицеры и даже солдаты не смогли смириться с происшедшим. В Ставрополе подняли первое из известных «офицерских восстаний» против новой власти братья, офицеры-литовцы Ртищевы. В Симферополе был возрожден Литовский полк, до 1920 г. активно участвовавший в Гражданской войне.
Одним из последних событий, объединивших Дом Романовых и полк стало открытие в июне 2012 г. в Симферополе, в здании Офицерского собрания (современное здание Симферопольского художественного музея) Музея 51-го пехотного Литовского Его Императорского Высочества Наследника Цесаревича полка.
В настоящее время это единственный в мире возрожденный полковой музей армейского полка, расположенный не только в его «родном» Офицерском собрании, но и в том помещении, где он располагался до 1917-1920 гг.

[1]Залесский Иван Петрович. Родился в 1854 г. После окончания Таганрогской гимназии служил в Литовском полку вольноопределяющимся и был, таким образом, коренным литовцем. Православный. На военной службе с 19.6.1871 г. Окончил Одесское пехотное юнкерское училище. Выпущен прапорщиком в 51-й пехотный Литовский полк со старшинством от 11.9. 1873 г.
Подпоручик (19.11.1875 г. за отличие). Поручик (19.11.1877 г.). Штабс-капитан (14.11.1879 г. за отличие). Старший адъютант штаба 13-й пехотной дивизии (17.8.1883 – 10.2.1888 гг.). Капитан (23.6 1886 г.). Подполковник (26.2.1892 г.). Переведен в Отдельный корпус жандармов. Старший адъютант штаба корпуса жандармов (13.6.1894 — 6.12.1904 гг.). Полковник (14.5.1896 г. за отличие). Генерал-майор (6.12.1904 г. за отличие). Состоял в распоряжении командира Отдельного корпуса жандармов для заведывания хозяйственным отделом штаба (6.12.1904 – 31.7.1905 гг.). Помощник начальника штаба Отдельного корпуса жандармов (31.7.1905 – 30.6.1913 гг.). Генерал-лейтенант (14.4.1913 г. за отличие). Состоял в распоряжении Министра внутренних дел по званию Шефа жандармов (с 30.6.1913 г.). Авто книги «Подробное описание предметов обмундирования и снаряжения нижних чинов Отдельного корпуса жандармов» (1907 г.). Уволен со службы по болезни 23.6.1917 г. Участник Белого движения на Юге России. Умер в эмиграции. Награды: ордена Св. Станислава 3-й ст. (1885 г.), Св. Анны 3-й ст. (1888 г.), Св. Станислава 2-й ст. (1888 г.), Св. Анны 2-й ст. (1899 г.), Св. Владимира 4-й ст. (1902 г.), Св. Владимира 3-й ст. (1905 г.), Св. Станислава 1-й ст. (1907 г.), Св. Анны 1-й ст. (1910 г.).
[2] «Петровский марш» — марш лейб-гвардии Преображенского полка.
[3] 53-й резервный пехотный батальон (10-я местная пехотная бригада). В указанное время был расквартирован в г. Александрия Херсонской губернии.
[4]Временно управлял Таврической епархией.
[5] Воздухи – специальные покровы, которые (малые покровцы) используются для прикрытия чаши и дискоса с поставленной на нем звездицей. Общий покров (воздух) покрывает оба сосуда вместе поверх малых покровцов.
Покровы и воздухи напоминают о времени рождения в мир Спасителя, уложенного в ясли и спеленутого, как обычный младенец. Покровы — это символические младенческие пелены Богомладенца.
Но одновременно покровы — это и великолепные одежды славы Христа Вседержителя, поэтому они делаются обычно из парчи и украшаются шитьем.
Малые покровцы похожи по форме на кресты. Их плотной негнущейся серединой накрывается верх чаши (первым покровцом) и звездица на дискосе (вторым). Четыре конца мягко спадают вниз, таким образом покрывая сосуды с четырех сторон.
[6] Корреспонденция Разведчика//Разведчик. №264. СПб., 1895 г. С.1033.
[7] Пашенный Н.Л. Восточный вопрос (К 100-летию Восточной войны 1853-1856 гг.)//Военно-исторический вестник. №4. Париж, ноябрь, 1854 г. С.8.
[8] Колпаков Ф.Н. Воспитатель – военный мундир (http://nvo.ng.ru/history/2006-08-11/5_mundir.html).
[9] Иванов А. Истинно русский грузин. Ялтинский градоначальник генерал-майор Иван Думбадзе (http://rusk.ru/st.php?idar=103421).
[10] Здание, где был сделан этот фотоальбом сохранилось. Это фотоателье на улице Пушкина рядом с домом купца Ивана Романовича Семерджиева появилось в начале XX в. Двухэтажное здание венчает фронтон с надписью «Фотографія», единственный балкон украшен статуями обнаженных женских фигур, а на фасаде расположены различные декоративные элементы. «Семерджиевская фотография» оказалась единственным зданием, построенным для фотоателье и оно до сих пор сохраняет свою специализацию.
Первыми владельцами фотоателье «Фотографія» стали известные художники-фотографы К.Князьков и А.Вознесенский. Князьков перед открытием в Симферополе студии побывал в Санкт-Петербурге, где ознакомился с новейшими приемами и техникой в фотоискусстве того времени. На здании висела реклама: «Фотографы А. Вознесенский и К. Князьков, удостоенные Высочайшей награды Государя Императора, награды Его Высочества Эмира Бухарского, награды Ея Величества Королевы Сербской» (Шевченко Т. «Фотография» столетней выдержки//Крымская газета. №215. 22.11.2012 г. Симферополь, с.15).
[11]Зауряд-прапорщик — с 1907 г. по 1917 г. годы в русской армии высшее воинское звание для унтер-офицеров. Знаками различия для зауряд-прапорщиков были установлены погоны подпрапорщика с большой (больше офицерских) звёздочкой в верхней трети погона на линии симметрии. Звание присваивалось наиболее опытным сверхсрочнослужащим унтер-офицерам.
[12]Кстати, сегодня полковой знак 51-го пехотного Литовского полка один из самых дорогих в собраниях коллекционеров. По сообщению газеты «Независимое Военное Обозрение» самую большую цену (29 тыс. долл.) заплатили за знак 51-го пехотного Литовского полка в золоте на одном из аукционов в 2005 г.
[13] К юбилею полка бывшим офицером полка Павлюком К.К. был написан фундаментальный, двухтомный труд «История 51-го пехотного Литовского Его Императорского Высочества Наследника Цесаревича полка 1809-1909», который был издан в1909 г. в Одессе.
[14]Погаевский Иосиф Антонович — выпускник 3-го Александровского военного училища. 7 августа 1885 г. поступил в 51-й пехотный Литовский полк. 15 августа 1904 г. переведен в 7-й Красноярский резервный пехотный полк. 8 января 1906 г. переведен обратно в полк. В 1908 г. возглавил юбилейную комиссию.
[15]Далее описание здания по тексту книги С.Л.Беловой.
[16] В Российской императорской армии была традиция «ротных праздников». Как правило дата праздника соответствовала дню того святого, икона которого хранилась в роте. В данном случае это день Св. Георгия Победоносца.