К юбилею Крымской кампании (1854-1856 гг.) Восточной войны (1853-1856 гг.): Англичанка гадит, француженка не лучше…

От редакции крымского военно-исторического журнала «Military Крым» (Симферополь)  

То, что англичанка нам гадит, думается, известно многим. Действительно, несмотря на стабильные периоды взаимоотношений и торговые связи еще со времен Ивана Грозного, британская сторона с середины 18-го столетия неоднократно вступала как в открытые, так и гибридные (по современной терминологии) конфликты. Российская и Британская империи были непримиримыми соперниками. Противостоя друг другу в одной из самых кровавых войн восемнадцатого столетия — Семилетней (1756–1763 годов), Россия и Великобритания, однако, никогда в ходе нее не встречались на поле боя. Пока британцы сражались со своим извечным врагом Францией на воде и суше, их союзник король Пруссии Фридрих Великий воевал с русскими и австрийцами. Итог этой войны весьма интересен и даже красноречив — военный престиж России вырос многократно, зато Объединенное Королевство, в свою очередь, сокрушив Францию и отобрав у нее огромные территории в Северной Америке, превратилось в великую колониальную державу. Затем были и англо-русская война 1807–1812 годов, в которой британцы в Балтийском и Белом морях атаковали и захватывали торговые корабли, разоряли русское побережье и пытались блокировать наши порты — но без масштабных сражений.

В 19-м веке огромный регион Центральной и Южной Азии стал ареной борьбы между Российской и Британской империями. Покоряя малые и слабые государства и народы, они воевали между собой политическими и дипломатическими методами, вели шпионские и «опосредованные» войны. Чтобы эта своеобразная «холодная война» не переросла в «горячую», русские и британцы избегали установления общей границы, всегда оставляя между собой буферные страны. Несомненно, в Крымскую войну противоречия обострились до кровавой фазы.

Но когда в начале 20-го века опасность от Германской империи стала очевидной, оба противника преодолели свои разногласия, чтобы начать сотрудничество в рамках Антанты — на пороге была уже Первая мировая война. Но только Россия ослабла в результате этого конфликта, впадающая в хаос гражданской войны страна стала лакомым куском для иностранных государств. Официально провозгласив поддержку Белого движения и борьбу против большевизма, интервенты по факту были более заинтересованы в политической и военной экспансии в России, дальнейшем ослаблении своего геополитического соперника и его исключении из международной арены на годы, если не на десятилетия. Участие Великобритании в интервенции Антанты было представлено наиболее широко — вместе с доминионами (Канада и Австралия) Британия отправила 40 тысяч солдат, которые заняли главные порты и города на севере, юге и востоке России. Действительно, интервенты старались не участвовать в прямых столкновениях с большевиками, предпочитая роль наблюдателей. Когда «белые» были сокрушены, и сильно выросло недовольство интервенцией в их собственных странах, великие державы начали эвакуацию своих экспедиционных войск. К лету 1920 года британских солдат в России не осталось.

Да, в годы Второй мировой войны мы снова были союзниками, и не стоит говорить, что мы забываем вклад английского народа в победу над нацизмом. Но вот как вели себя элиты этой империи… И так до сих пор.

Но вот совсем забывается, что и в современном конфликте на территориях бывшего СССР есть еще один «экскурсант». Франция, по данным информационных агентств, с начала вооруженного конфликта поставила Украине бронетехнику, топливо, пусковые установки и гаубицы, боеприпасы различных калибров, противотанковое, зенитное оборудование, а также боевую экипировку. И тут все совсем не случайно.

При всей российской либеральной любви к французским реалиям надо бы вспомнить и еще об одном. Французы для русских всегда были одними из самых серьезных противников — они даже смогли захватить Москву.

Первым крупным военным конфликтом между Россией и Францией стала так называемая война за польское наследство 1733–1735 годов. Сильно ослабленная к тому времени Речь Посполитая была не в состоянии противиться интервенции великих держав, чем последние активно пользовались. Кульминацией русско-французского военного противостояния стало взятие русской и саксонской армиями в 1734 году Данцига, в русский плен тогда попало свыше 2 тысяч французских солдат. Правда, через несколько месяцев императрица Анна Иоанновна отпустила всех пленников на родину, сделав исключение лишь для французского посла в Речи Посполитой — главного интригана и поджигателя войны.

Войны после революции 1789 года во Франции тоже коснулись наших интересов. Россия довольно пассивно участвовала в войне Первой коалиции (в 1792–1797 годах), ограничившись отправкой волонтеров и блокадой северного французского побережья кораблями Балтийского флота. В войне Второй коалиции (1799–1802 годов) русские армии приняли куда более активное участие. Воевал против французов сам Александр Васильевич Суворов. Военачальник нанес противнику ряд чувствительных поражений, освободив захваченную им Северную Италию.

В первых десятилетиях 19 века Россия продолжила участвовать в антифранцузских коалициях, вот только противостоять ей теперь пришлось непосредственно Наполеону Бонапарту. 2 декабря 1805 года в ходе «Битвы трех императоров» под Аустерлицем Бонапарт разгромил русские и австрийские войска. После же поражения под Фридландом 14 июня 1807 года Александру I пришлось просить французского правителя о мире.

Но напряжение в отношениях двух держав росло, что, в конечном итоге, привело к вторжению «Великой армии» Наполеона в Россию летом 1812 года. Думается, нет смысла пересказывать итоги этой провальной «экспедиции» французов в Россию… Затем — Крымская кампания, активно изучаемая на страницах нашего журнала. Напомним лишь, что из всех союзных войск в Крыму 1854–1855 годов французские были самыми многочисленными.

Затем, опять союз — как и с англичанами, «сердечное согласие». Но союзники вмешались в разгорающуюся Гражданскую войну в стране, выступив на стороне антибольшевистских сил. Главной причиной интервенции Антанты, однако, была вовсе не ненависть к идеологии большевизма. Куда больше союзников волновал сепаратный мир России с Германией, заключенный в Брест-Литовске 3 марта 1918 года, и ее выход из войны против Центральных держав. Он позволял немцам высвободить войска с Восточного фронта и бросить их на Францию.

Среди контингентов интервентов французский был одним из наиболее крупных. Третья республика отправила своих солдат на север России, Дальний Восток и в Сибирь. Однако основные силы (15 тысяч человек) высадились на черноморском побережье: в Одессе, Севастополе и Херсоне.

Французы заявляли об «освобождении России от узурпаторов-большевиков», однако, как оказалось, никакой четкой программы действий и конкретно поставленных задач у них не было. К тому же, они избегали полномасштабного участия в боевых действиях против Красной Армии. Лавируя между действующими на юге бывшей Российской империи силами белых и украинских националистов, они вызывали раздражение и тех, и других. Один из лидеров белого движения генерал Антон Деникин жаловался, что Франция одновременно пытается помогать и белым, и украинцам, и полякам, и финнам. На деле же, самая серьезная помощь оказывается лишь Польше.

После заключения Компьенского перемирия 11 ноября 1918 года, положившего конец Первой мировой войне, моральный дух находившихся в России французских солдат и моряков стал стремительно падать. Они не понимали, зачем им надо сидеть в далекой России вместо того, чтобы отправиться наконец домой.  А в середине марта 1919 года под давлением повстанческих отрядов Никифора Григорьева, перешедшего к тому моменту на сторону большевиков, французы оставили Херсон и Николаев. В начале апреля была эвакуирована Одесса. Осенью того же года Архангельск покинули последние находившиеся в России французские солдаты.

Затем снова были союзнические отношения — на фоне оккупации большей части французской метрополии германскими войсками, «Сражающейся Франции» и даже братства в масштабах авиаэскадрильи «Нормандия-Неман». Но…

Еще пару слов — о французской разведке. Если, например, американцы частенько рассекречивают старые данные о работе своих разведслужб, англичане это делают реже и запутывая ситуацию, то французы просто не раскрывают ничего. Ни за какой период истории своей разведки — но ведь учитывая масштаб военных конфликтов, наверняка везде имеются следы французских спецслужб. А поменялась ли ситуация сейчас?

Всем известны слова, предписываемые Александру III: «У России есть только два союзника — её армия и флот», которые, кстати, высечены на постаменте памятника этому императору Всероссийскому в Ялте, торжественно открытом 18 ноября 2017 года при участии президента России В. В. Путина. Вот в этих словах — весь слой дипломатии и перипетий военной истории нашего противостояния. Не с миром, а с врагами.

Редакция ВИЖ «Military Крым»