А.Таврический (Севастополь)

Катастрофа 1854 года

(2)14 ноября 1854 года, английские, французские и турецкие корабли под командованием адмирала Лайонса стояли на Севастопольском рейде и готовились к высадке десанта. C утра море было спокойным. Ничто не предвещало грядущих несчастий, и только лишь стрелка барометра показывала аномальное падение давления. В 8-00 задул ветер, сначала восточный потом юго-западный. Раздался гром, сверкнули молнии. 10 минут продолжался ливень. Затем появилось солнце, ветер стих. Внезапно налетел шквал, началась сильнейшая буря.
Командующий союзным флотом адмирал Лайонс приказал всем линейным кораблям выйти в открытое море.
Наиболее опытные капитаны стали уходить подальше от берега. Но не всем удалось спастись в этот трагический, для многих моряков, день.
На Балаклавском рейде стояло более тридцати кораблей и транспортных судов союзного флота. Недалеко от входа в бухту находился парусный пароход “Prince”, гордость английского флота. На нем из Англии привезли: более 40 тысяч комплектов теплой одежды, медикаменты, продукты и водолазное снаряжение для поднятия затопленных кораблей, преграждавших вход в Севастопольскую бухту. На судне, также находилась часть 46 армейского полка и денежное довольствие для армии и флота в сумме более двухсот тысяч фунтов стерлингов золотом и серебром.
Скорость ветра достигала более 72 миль в час. “Принц” сорвало с последнего, оставшегося у него якоря, и понесло на берег. Начали работать машиной, но судно по прежнему несло на скалы. Капитан Гудель приказал рубить мачты. Срубленная бизань мачта упала за борт, такелаж намотало на винт. Судно понесло к Балаклавским скалам. Мичман Котгрев и шестеро матросов, бросились в бушующее море, и им чудом уда-лось спастись — их выбросило на берег. “Принц” кормой врезался в прибрежные скалы и начал тонуть.
На Балаклавском рейде в этот день погибли: Американские транспорта: “Progress”, “Wanderer”, “Кenilbert”. Английские корабли: “Prince”, “Рesolute”, “Rirvan”, “Wilduave”, “Panola”, “Wilduave”, “Wentworth”, “Malta”. Только лишь чудом в этот день удалось спастись транспорту “Vulkan”, на котором в это время находились русские военно-пленные. Ост-Индский почтовый пароход “Эвон”, игнорируя приказание коменданта Балаклавского гарнизона Кристи, снялся с якоря и начал прорываться в бухту. При этом он столкнулся с транспортом “Victoria”, сорвав его с якорей, затем врезался в транспорт “Kenilbert”, который впоследствии затонул. Сам “Эвон” всё-таки проник в Балаклавскую бухту, и ему удалось спастись.
В этот трагический для Англии день, в устье реки Качи затонули: “Gange”, “Bodwell”, “Тyrene”, “Lord Raglan”, “Pyrenee”, “Rodsli”, “Vil-de Pari” и ещё несколько транспортов союзников. В Карантинной бухте Французский транспорт “L,Еgipsien” и ещё 6 кораблей.
В районе Евпатории затонули: «Герцогиня Glendalogh»- 85 пушек, «La Majeste», 100 пушечные корабли: «Генрих -4», корвет «Pluton», к югу от деревни Алрчи Английский транспорт «Culloden», “Benar”, “Moger”. Арендованные суда: «Pirenus», «Ganges», «Рodvel», «Фуземе» “Asia” – 53 пушки, “Hagbinger”- 61 пушка, “Georgiana”- 81 пушка, транспорта № 3, 53, 55, 61, 81. Египетский фрегат “ Bahire” и “Muphtahi Djehat” затонули у пролива Босфор. У Болгарских берегов в районе Варны погибли: Австрийский бриг “Silfida” ,“Trent London”, “La- Nubel”, “Sacra Familia”,“Can Franchesco”, бриг-“Jolieta”,“Njnvelle”. Возле п.Балчик потерпел катастрофу фрегат “Kurier”.
Всего за один день 14 ноября 1854 года, Англичане и их союзники потеряли 60 кораблей и транспортов, погибло более тысячи человек. Повторилась история, произошедшая в 4 века до н.э., тогда во время сильнейшего урагана затонуло 400 триер правителя Ксеркса. Снова бог вмешался в дела человеческие.
Прошло 140 лет, и вот наш водолазный катер стоит над местом гибели одного из английских кораблей. Надев подводное снаряжение, мы погружаемся в теплые воды Черного моря. Видимость три метра, дно ровное.. Плывем над грунтом курсом 80 гра-дусов. Вдруг прямо по курсу вижу обросшие мидиями и водорослями, шпангоуты старинного деревянного судна. Борта прошиты бронзовыми гвоздями полуметровой длины. Плыву вдоль левого борта, к кормовой части судна. По пути, на грунте, встречаются различные предметы: керамика, разбитые и целые бутылки из под вина, детали оснастки, ядра и еще много различных частей такелажа судна. Под одним из шпангоутов вижу человеческие кости. Закапываю их под землю и плыву дальше. Подплываю к кормовой части. Здесь находится хорошо сохранившийся бронзовый баллер руля. Зарисовав кормовую часть, следую вдоль правого борта. Он сохранился гораздо лучше, деревянная обшивка уходит в грунт до киля. Приближаюсь к носовой части судна. На палубе видны многочисленные куски угля и оплавленные частицы метала золотистого цвета. Собираю образцы угля и желтого металла, плыву дальше. Центральная часть судна сильно занесена илом. Среди разбросанных чугунных ядер много разбитых бутылок из под вина. Под одним из шпангоутов обнаруживаю целую бутылку. Пробка залита смолой, вся поверхность покрыта водорослями. Подплываю к Валере, который с азартом что-то выкапывает. Показываю ему на часы, предлагаю подниматься наверх. Застропив одну из пушек, начинаем всплытие, делая остановки для декомпрессии. Поднимаемся на поверхность. Краном поднимаем пушку. И вот орудие на борту. Оно все обросло водорослями и покрыто сцементированным илом. Топором и свайками на-чинаем счищать с пушки наслоения ила и ржавчины, которые большими кусками отваливаются от металла, и постепенно пред нами начинает проявляться английская пушка в отличном сохранности. Вечереет. Снимаемся с якоря и берем курс на Севастополь. Открываем бутылку виски, пролежавшую на дне Черного моря более 145 лет. Под слоем смолы видна пробка, осторожно открываю сосуд. По кубрику разносится непередаваемый запах выдержанного виски. Разливаем напиток по граненым стаканам. Произношу тост «За моряков, погибших на фрегате».
Смакуя, пьём чудесный напиток. Виски оказалось не очень крепким, имело отменный вкус и аромат, напоминающий запах бензина с пряностями. И только недавно, прочитав журнал “Российский альманах вин”, узнаю, что одна такая бутылка стоит более тысячи фунтов стерлингов.
Летом 1997 года мы начали обследование Балаклавского рейда. Для поиска затопленных кораблей использовался подводный аппарат ПА»Лангуст», способный погружаться на глубину до 540 метров и работать в автономном режиме под водой более семи часов.
За время работы на ПА, мы видели много интересного: затопленные корабли, снаряды, амфоры и ещё множество объектов различных исторических эпох.
Однажды бывший подводный диверсант Алексей рассказал мне интересную историю о том, как он взяв с собой два акваланга, опустился на глубину 60 метров. Там он увидел бронзовые винты какого-то старинного судна. При всплытии водолаз не выдержал положенное время декомпрессии, и его пришлось спасать в барокамере, по четвертому режиму. Алексей показал мне место, где он обнаружил это судно.
На следующий день мы выходим из Балаклавской бухты и поворачиваем на запад, к Белым камням. Придя в точку, отдаем буксирный конец и готовимся к спуску. Капитан ПА Игорь Аврашов задраивает верхний рубочный люк, и мы начинаем погружение. Постепенно солнечные лучи становятся более тусклыми, приближаемся к грунту. Из иллюминаторов видна серебристая стайка кильки и фосфоресцирующие колокольчики гребневика Мнемиопсис. Тишина. Лишь по звуко — подводной связи (ЗПС) слышны ритмические сигналы гидролокатора бокового обзора.
Садимся на грунт поднимая клубы придонного ила. Постепенно муть рассеивается, в нескольких метрах от нас, лежит килем вверх судно. Приподнимаемся на один метр над грунтом, вывешиваемся. Игорь дает ход, приближаемся к судну. Надеясь прочитать название, манипулятором пытаемся очистить слой ила с корпуса. В двух метрах от ПА вижу предмет, лежащий на грунте. Приближаемся к этому объекту. Игорь захватывает его и кладет в корзину под корпусом. Обследовав судно, следуем курсом 270 градусов. Прошли 500 метров. Гидролокатором бокового обзора осматриваем окрестность вокруг “Лангуста”, отмечая на экране прибора курс и дистанцию до наиболее ярких отметок. По пеленгу 195 градусов и дистанции 250 метров, фиксируем крупный объект. Следуем этим курсом. Через 15 минут подходим к обросшему водорослями и мидиями, деревянному корпусу судна. Глубина 80 метров. Осматриваем остатки кораблекрушения. Картина, открывшаяся пред нами, просто потрясает. На грунте, с креном на правый борт, стоит старинное судно. Видны остатки мачты. Присыпанные илом, лежат различные детали оснастки. Манипулятором поднимаем несколько предметов. Возможно, это и есть знаменитый «Принц», который в последствии получил народное название «Черный Принц». Закончив обследование судна, следуем к берегу. Пройдя курсом 350 градусов 15 минут, связываемся по (ЗПС), с катером обеспечения «Порыв». Запрашиваем «Добро» на всплытие. Получив «Добро», начинаем движение наверх. Поднимаемся на поверхность. Яркие лучи солнца через иллюминаторы, освещают пульт управления ПА и висящие на переборке, аварийные баллоны аквалангов. Капитан по радиостанции связывается с катером и открывает верхний рубочный люк ВРЛ.. К нам подходит катер обеспечения, который берет ПА на буксир и ведет вдоль берега в Балаклаву. Заходим в бухту, становимся к причалу судоремонтного завода. Береговой кран поднимает ПА “Лангуст” и ставит его на стенку. Обследуем предметы, поднятые с затонувших кораблей. Оказывается, мы подняли несколько бронзовых деталей оснастки судна и старинную бутылку из под вина. Золотые монеты пока что так и остались лежать в трюмах затонувших кораблей.
Осенью 2000 года мы продолжили поиск и исследование английских судов, погибших во время урагана 1854 года. На прославленном командой Кусто “Зодиаке”, следуем в район мыса Херсонес к месту гибели четырех из 60 кораблей, затонувших во время урагана. Нас сопровождает стая дельфинов, которые как лоцмана указывают нам курс следования. На борту нас трое. Лодкой управляет опытный инструктор водолазной компании “Крым Марина Сервис”, Александр Задорожный. Алексей Мардасов – бывший механик, атомной подводной лодки “Барс”, готовит аппаратуру для подводной съемки.
Придя в точку погружения, надеваем водолазное снаряжение, и прыгаем за борт. Алексей остается на страховке. Приближаемся к грунту, видимость не более двух метров, глубина 22 метра.
Движемся по компасу курсом 270 градусов, на расстоянии трёх метров друг от друга. Вдруг Саша останавливается и знаками подзывает меня к себе. Подплываю. Он показывает обломок деревянного корпуса старинного корабля. Движемся дальше, по пути встречаем ещё несколько деревянных деталей обшивки. Внезапно, пред нами появляются, обросшие водорослями и мидиями, шпангоуты старинного судна. Производим осмотр. Борта прошиты крупными бронзовыми гвоздями полуметровой длины. Дубовый корпус сохранился довольно-таки хорошо. Борта глубоко уходят в ил, на поверхности грунта видны лишь несколько шпангоутов. В носовой части судна пытаемся найти судовой колокол. К большому нашему сожалению рынду так и не находим. Для более подробного обследования затонувшего корабля необходим грунтосос. Проводим подводную видео и фото съемку. Закончив работу, начинаем всплытие. Всплываем. Забираемся на борт. Все найденные предметы так и остались на дне. Как правило мы не берём с затонувших судов, никаких артефактов, к чему, и призываем всех остальных Дайверов
Какое же это судно? В этом районе погибли английские корабли “Scenymple”, “Brente”, “Danybe” и фрегат “Mina”. Надеемся, что в следующем сезоне мы вновь продолжим поиск и обследование судов, затонувших 14 ноября 1854 года.