А.Григорьев (Симферополь)

Из опыта деятельности крымской милиции по борьбе с массовыми беспорядками (воспоминания участника событий)

Ст. 294 Уголовного кодекса Украины, ч.1: Организация массовых беспорядков, которые сопровождались насилием над личностью, погромами, поджогами, уничтожением имущества, захватом зданий или сооружений, насильственным выселением граждан, сопротивлением представителем власти с применением оружия либо иных предметов, используемых в качестве оружия, а также активное участие в массовых беспорядках.
Ч.2 : Те же действия, приведшие к гибели людей либо к иным тяжким последствиям

Написание этой статьи предшествовали мои размышления о том, что пора написать правду о тех событиях негативного характера, которые имели место в деятельности органов и подразделений милиции в начале 90-х годов уже прошлого столетия в борьбе с такими преступными проявлениями, как массовыми беспорядками. Я имею ввиду негативного характера в деятельности высшего и среднего руководящего звена Министерства внутренних дел, в частности Автономной Республики Крым.
Как мы знаем, это было время распада СССР и становления независимой Украины, как государства. По окраинным просторам Союза в конце 80-х – начале 90-х годов прокатились волны межнациональной розни, которые выливались в массовые беспорядки с многочисленными человеческими жертвами. Пресекать эти преступные проявления приходилось не только местным органам милиции и внутренним войскам, но, не редко, и подразделениям Министерства обороны, дислоцированным в районах мест событий (например, военнослужащим воздушно-десантной дивизии в г.Кировабаде Азербайджанской ССР в декабре 1988 – январе 1989 г., которые не имея необходимых спецсредств вынуждены были применять легкие танки, пехотные лопатки, приклады автоматов, ремни и прочие предметы снаряжения, что повлекло неоправданно большое число травмированных участников событий с обеих сторон – свидетелем итогов этих событий являлся автор статьи).
Тема применения силовыми ведомствами средств и методов в борьбе с массовыми беспорядками в литературе в то время почти не освещалась и не обсуждалась. Большая часть этой информации носила закрытый характер и в периодических изданиях её нельзя было встретить. В то время отсутствовали специализированные журналы, как сейчас: «Солдат удачи», «Братишка» (журнал спецподразделений), «Military Крым» и пр., в которых в настоящее время публикуется аналогичный материал. А за чтение первого из них в англоязычном издании и варианте можно было попасть на неприятные разговоры в КГБ и даже оказаться в дальнейшей их разработке.
Описываемые мною события касаются случая штурма митингующими лицами из числа крымско-татарского населения здания Верховного Совета Крыма, имевшего место 2 октября 1992 г. автору статьи довелось быть непосредственным участником данных событий и руководить, в тот момент, подразделением милиционеров. Кроме того автору до описываемых событий пришлось участвовать в расследовании преступлений, совершенных в ходе массовых беспорядков на почве межнациональной розни в конце 1988 – начале 1989 годов в Закавказье (Азербайджанской ССР) в составе многочисленной следственно-оперативной группе Прокуратуры и МВД СССР. Может быть с моими довольно резкими выводами в статье кто-то и не согласится (я имею ввиду, в первую очередь, бывших и настоящих руководителей правоохранительных органов), но я имею полное право на это своё мнение и в тоже время не претендую на его исключительный характер.
В статье не будут упоминаться фамилии участников этих событий из числа сотрудников милиции, за исключением непосредственных руководителей Симферопольской и республиканской милиции, ответственных за проведение данного мероприятия 02.10.1992 г.
Хочу напомнить, что упоминаемые в статье события (митингующие несколько дней подряд проводили сборы у здания республиканской прокуратуры, а затем Верховного Совета Крыма) явились ответной реакцией лиц из числа крымских татар на довольно жесткие действия спец.подразделений милиции в поселке Красный Рай под Алуштой. Там были предприняты попытки освободить самовольно захваченную территорию.
В течение нескольких дней на охрану общественного порядка у здания Верховного Совета Крыма перед митингующими выделялись сотрудники всех трёх райотделов города, патрульно-постовой службы (Симферопольский батальон), а также слушателей Симферопольского училища профессиональной подготовки милиции. Естественно, это отвлекало милицию города от непосредственной работы по расследованию совершенных преступлений и охране общественного порядка. Мероприятия заканчивались тем, что к обеду митингующие расходились, а милицейские оцепления снимались.
2 октября 1992 г. меня и ещё трёх офицеров с приданными нам двумя взводами слушателей патрульно-постовой службы училища милиции отправили на очередное мероприятие по охране общественного порядка у здания Верховного Совета Крыма. Прибыв к месту проведения мероприятия я увидел, что в сквере им. Победы, как и в предыдущие дни находилась толпа митингующих. Мне показалось, что их несколько больше, чем в предыдущий раз. Митингующих было несколько сот человек. Мне трудно более точно определить их число. Мой взвод был придан в сектор Центрального РОВД, поэтому слушателей рассредоточили в первой шеренге между сотрудниками райотдела. Я находился рядом с начальником РОВД позади шеренги. Слева от нас стояли оцепления Железнодорожного, а за ними – Киевского райотделов во главе своих начальников. Позади, за ступеньками и во дворике здания рассредоточились милиционеры батальона ППС, взвода «БЕРКУТ» и остальные слушатели училища. Военнослужащих внутренних войск не было.
Все слушатели училища и большинство сотрудников райотделов не имели необходимых спец. средств. Лишь отдельные из них в шеренгах через 2-3 человека имели щиты, каски и ПР (палки резиновые). Слева от здания, как и обычно, стояла пожарная автомашина с экипажем. Милиционеры батальона ППС и взвода «БЕРКУТ» были экипированы спец средствами, но, как выяснилось позже, не всеми необходимыми для проведения таких операций.
Первую шеренгу милиционеров от митингующих отделяли металлические ограждения, которые обычно устанавливались при проведении аналогичных мероприятий (митингов, демонстраций, шествий). Эти ограждения в этот раз сыграли с нами злую шутку, став орудием в руках митингующих. Но об этом позже. К слову, в дальнейшем при проведении подобных мероприятий я уже не встречал их использование правоохранителями.
Руководил силами правопорядка, как нам сообщили, начальник городского УВД полковник Бабюк Б.В., однако я его в тот день так и не увидел. Лишь командир батальона ППС подполковник Перельман А.С., который был почему-то одет в гражданскую одежду, периодически появлялся среди нас и передавал от имени Бабюка Б.В. указания, сути которых я не мог понять. Я полагал, что Бабюк Б.В. находится внутри здания Верховного Совета и оттуда руководит нами. Позже я узнал, что от республиканского УВД руководителем был назначен полковник Баранчук А.Т., но я его увидел лишь после окончания штурма.
Периодически мне приходилось находиться среди своих слушателей в первой шеренге, к которым вплотную через ограждения стояли митингующие. С последними возникали словесные дискуссии по поводу происходящих событий. Разговоры сводились к тому, что республиканские власти не решают вопросы о выделении земельных участков, сюда они пришли для того, чтобы встретиться с руководством Верховного Совета Крыма по этой проблеме и охранять нам здесь от них нечего.
Во время одной из таких дискуссий митингующие стали просить пропустить в здание Верховного Совета их делегацию для переговоров. Я подумал, что таким образом можно было несколько разрядить обстановку и предложил зам.начальника Центрального РОВД сходить в здание Верховного Совета и передать руководству милиции (в лице Бабюка Б.В.) или непосредственно Верховного Совета о предложении митингующих. Это было сделано и вскоре пришло разрешение пропустить делегацию. Позже я узнал, что в тот момент из руководителей Верховного Совета Крыма в здании находился лишь Данелян А. (зам. председателя). Через некоторое время делегация вернулась и по реакции митингующих я понял, что положительного результата достигнуто не было.
Когда я около 12-ти часов в очередной раз подошел к своему непосредственному начальнику сектора, то последний сообщил мне, что по всей вероятности произойдет штурм. Откуда была такая информация я не пытался выяснить. Как-то не верилось в это. Думал, что все обойдется, как и в предыдущие дни. Тем более время подходило к обеду и мы ожидали для нас смену, чтобы ехать в училище кормить личный состав. Через некоторое время ко мне подошел начальник сектора и сказал, что будет штурм. Я не увидел каких-то дополнительных приготовлений, как и команд от нашего руководства. Все силы правопорядка находились на тех же местах и в том же составе, как их распределили с утра.
Я заметил, как позади нас стали рассредотачиваться слушатели училища, которые прибыли сменять нас на обед. Среди них был взвод милиционеров «БЕРКУТ» Кировоградского областного УВД, некоторые из них были экипированы дубинками (ПР). Мы планировали снимать с оцепления наших слушателей и выводить их на ул. Горького (с тыльной стороны здания Верховного Совета), где стоял наш автотранспорт.
В этот момент в толпе митингующих раздались призывные крики, прозвучали слова «Аллах Акбар» и впереди стоящие митингующие, где смяв металлические ограждения, а где подняв их и используя в качестве тарана, рванулись вперед. Передние ряды милиционеров были смяты массой толпы. Центр был прорван, а правый и левый фланги оцепления были оттеснены в стороны от центрального входа здания. В этой давке невозможно было применить находившиеся у части милиционеров первых шеренг спец. средства. Лишь в центре у входа во внутренний двор и в самом дворе здания Верховного Совета милиционеры батальона ППС и «БЕРКУТА» (в том числе училища) оказали ожесточенное сопротивление нападавшим, используя все имеющие средства. Штурмующие применяли палки, металлические ограждения, камни. Схватка во дворе продолжалась около десяти минут и под напором нападавших милиционеры отступили внутрь здания. Несколько попыток штурмующих ворваться в здание встретили решительный отпор со стороны правоохранителей, так как большинство наиболее зкипированных и подготовленных к таким действиям милиционеров оказались именно там. Послышался звон разбитых окон, стеклянных дверей и витрин. С верхних этажей на нападавших полилась из шлангов вода, на их головы посыпались составные части столов и стульев, какие-то элементы сантехники.
Во внутреннем дворе бегали около 30-40 молодых мужчин и парней из числа митингующих, которые пытались прорваться в фойе здания, кидали в окна и двери камни и другие предметы, попадавшиеся под руки. Милиционеры, отступившие в стороны от центрального входа в здание, вынуждены были оттеснить остальных митингующих (в основном женщин и мужчин пожилого возраста) от внутреннего двора, пытаясь тем самым обезопасить их, а так же и самих себя от бросаемых сверху предметов и падающих осколков стекла.
Не имея необходимых спецсредств, не получая никаких команд со стороны руководства, пытаясь сохранить жизнь и здоровье остальных митингующих, не участвующих в попытках прорваться внутрь здания Верховного Совета, мы в эти 30 – 40 минут не являлись пассивными свидетелями действий наиболее активных участников массовых беспорядков, их неоднократных попыток прорваться внутрь здания и ожесточенной его обороны со стороны милиционеров, оказавшихся там. Мы в этот момент старались сохранить выдержку, не допустить лишних пострадавших, в том числе со стороны посторонних граждан, которые привлеченные шумом, стали постепенно скапливаться у здания, с растерянностью и страхом наблюдая за происходившим.
Несколькими сотрудниками проводилась видео и фото съемка событий. Нападавшие попытались отобрать у двух – трех из них видеокамеры, но они отбежав к нам, спрятались за наши спины. Попытки прорваться вслед за ними через наши оцепления встретили отпор.
Несколько ранее я обратил внимание, как со стороны стоящей автомашины пожарной части раздался хлопок (хотя его нелегко было услышать в стоявшем шуме) и отбегавшую группу нападавших. Как оказалось это была попытка преступников (а их необходимо так называть) захватить автомашину. Один из офицеров экипажа вынужден был стрелять вверх и только это остановило их.
Возникает вопрос: почему экипаж спецавтомобиля не применил необходимые в тех случаях технические средства? Я думаю, что сработала давняя привычка в системе МВД – действовать только по команде, избегая брать на себя какую-либо инициативу и ответственность. Команды, конечно не поступило. Да и командиров наших я в тот день не видел. Я боюсь ошибиться: а заправлена ли была автомашина водой в тот день?
У меня были опасения за жизнь и здоровье моих милиционеров (по большому счету они еще не были допущены к самостоятельному несению службы по охране общественного порядка). Поэтому, воспользовавшись некоторым затишьем я стал с тревогой собирать в стороне своих слушателей. Все были взволнованы, а некоторые находились «на взводе». Я понимал, с каким психологическим стрессом им пришлось столкнуться в этот день, прослужив в милиции всего один – два, редко кому – три месяца. На некоторых из ребят отсутствовали фуражки, галстуки, пуговицы на рубашках. У двух – трех из них я заметил на лицах ссадины и кровоподтеки. Я обратил внимание на отсутствие некоторых, но ребята сказали, что видели остальных на крыше пристройки здания Верховного Совета (многие милиционеры, оказавшись внутри здания и без надлежащего снаряжения вышли на крышу здания). Я вздохнул с облегчением.
Напор штурмующих постепенно стихал. Большинство из них отступило к скверу. Лишь десятка полтора парней бегали по дворику и старались докинуть камни до верхних этажей, но и они отошли, опасаясь быть задержанными милиционерами. Отойдя со своими слушателями в сторону от здания я обратил внимание, как на ул. Горького с тыльной стороны из здания Верховного Совета в панике стали выбегать сотрудники и обслуживающий персонал, в основном это были женщины. А навстречу им бежали люди в белых халатах, на улице остановилось несколько автомашин «скорой помощи». Вскоре стали выносить носилки с ранеными сотрудниками милиции. Я понял, что не обошлось без пострадавших (всего было травмировано около полутора десятка правоохранителей, в том числе серьезную травму головы получил офицер училища милиции, который привез слушателей нам на смену).
С тревогой я стал возвращаться к центральному входу. В это время с моей стороны к зданию подъехали два экипажа ППС и милиционеры стали перебрасывать в окна к обороняющимся газовые гранаты («Черемуха»). Митингующие скопились в сквере и вскоре с крыши и верхних этажей здания в них стали бросать и выстреливать газовыми гранатами. Толпа начала двигаться по ул. К.Маркса в сторону Центрального универмага. Газом потянуло и на нас. В это время я увидел, как со стороны ул. Горького быстрым шагом подошел взволнованный наш руководитель от республиканского УВД полковник Баранчук А.Т. Посмотрев на происходившее он выхватил у рядом стоящего милиционера рацию и пытался с кем-то связаться. Не получив положительного результата он быстро ушел в ту же сторону.
Из здания стали выходить обороняющиеся и мы, встречая среди них своих знакомых, радовались, что они живы и здоровы, некоторые обнимались. Среди них я увидел и двух своих сослуживцев (офицеров училища). У одного из них были сорваны верхние пуговицы рубашки, а его гордость – новая шитая фуражка была потеряна в этой давке. Во дворе у входа в здание валялись осколки щитов (пластиковые щиты не выдерживали ударов), шлемы, фуражки, битое стекло, элементы мебели, сантехники, камни. Врачи «скорой помощи» оказывали помощь пострадавшим. Подходившие граждане не могли сразу понять: что здесь произошло, а когда понимали, то высказывали свое возмущение и негодование действиями митингующих.
Так как толпа двинулась на площадь им. Ленина, то, естественно возникала опасность захвата здания Совета Министров Крыма. Мы все ждали дальнейших команд от руководства. С этим вопросом я обратился к подполковнику Перельману А.С., но он растерянно ходил и спрашивал всех: не видел ли кто Бабюка Б.В. Поняв, что команды от руководства мы не получим, а необходимо было что-то делать, я в числе трех – четырех офицеров из числа руководителей подразделений (начальник Центрального РОВД, зам. начальников Железнодорожного и Киевского райотделов, так как их начальники были травмированы) стали собирать личный состав, строить их в колонны и направлять по ул. Горького в сторону площади им. Ленина на защиту здания Совета Министров Крыма.
Несмотря на те события, которые произошли у здания Верховного Совета Крыма, буквально в каких-то 200 – 300 метрах от них, на соседних улицах городская жизнь текла своим чередом и создавалось впечатление, что большинство находившихся там граждан даже не подозревали о тех серьезных происшествиях. Увидев колонны милиционеров, находившихся в возбужденном состоянии, вооруженных чем попало (дубинки, щиты и осколки щитов, шлемы, ножки от стульев и столов, некоторые из них были перебинтованы) они останавливались и, провожая нас удивленными взглядами, видимо, пытались понять: что же все ж случилось.
На перекрестке ул. Горького и Пушкина у нас произошла заминка. Впереди на площади им. Ленина просматривалась толпа митингующих и поэтому дальнейшее продвижение нашей колонны вперед могло привести к столкновению с ними. В связи с этим мы решили вести колонну милиционеров по ул. Пушкина – Гоголя – Чехова и подойти к зданию Совета Министров с тыльной стороны. Таким путем все мы зашли во внутренний двор здания Совмина. Милиционеры рассредоточились в фойе и других помещениях 1-го и 2-го этажей. Мы наблюдали за действиями толпы митингующих, но движение их в сторону здания не замечали.
Постепенно стало налаживаться общее руководство силами правопорядка. Стали поступать команды. К нам начали подтягиваться внутренние войска, автотранспорт с их личным составом расположился на ул. Севастопольской у площади. В этой обстановке мы решили везти слушателей в училище для кормления и приведения в порядок.
В училище оставшиеся там офицеры и слушатели засыпали нас вопросами о случившемся, а потерпевшим был оказана дополнительная помощь в мед. пункте. После приема пищи наше подразделение, уже экипированное необходимыми спец. средствами (шлемы, щиты, ПР) вновь было отправлено к зданию Совмина.
Митингующие продолжали стоять на площади у памятника, а вокруг находились оцепления милиционеров и военнослужащих внутренних войск. Митинг продолжался. Расположившись в здании Совмина мы продолжали наблюдать за действиями митингующих. Стало вечереть и мне, смотревшему в это время из окна второго этажа, было как-то странно слышать (это мы сейчас уже привыкли к этому) у памятника Ленину в самом центре Симферополя призывы муллы о восхвалении Аллаха. Я вспомнил свою длительную командировку в Азербайджан в самом начале 1989 г., где мне приходилось уже это видеть (на площади Ленина в г.Кировабаде, ныне г. Гянджа).
Когда стемнело митингующие разошлись и нас сняли с оцепления. На этом можно было бы поставить точку. Однако отзвуком описываемых событий необходимо считать митинг сотрудников Крымской милиции, который прошел через два дня во дворе Центрального РОВД по ул. Тургенева 26, а затем последующее собрание в клубе УВД Крыма. На митинге выступающие сотрудники – участники событий (и сержанты, и офицеры) справедливо высказывали претензии к руководству республиканской и городской милиции о неспособности их организовать и руководить действиями правоохранителей в сложившихся обстоятельствах. Милиционеры с горечью и возмущением говорили о том, что власти в очередной раз подставили милицию, а руководители УВД не желали встать на их защиту. Было как-то необычно видеть «грозного и решительного» начальника республиканского УВД генерала Гамиева Н.И. (не дай Бог попасть к нему «на ковер») в том растерянном состоянии, в котором он выглядел в тот момент. Его попытки повысить голос и прикрикнуть на выступающих не увенчались успехом. Даже такой его «коронный номер», как потребовать удостоверение у одного из выступающих тоже не сработал. Сержант милиции достал удостоверение и тут же при всех готов был отдать его генералу. И Гамиев Н.И. совсем растерялся, стал просить митингующих не прекращать службу по охране общественного порядка в городе (именно этого предлагали отдельные выступающие) и дал слово генерала, что обязательно разберется в происшедшем и виновные руководители понесут наказание. Объяснения начальника городского УВД Бабюка Б.В. (при всем моем к нему уважении, дай Бог ему здоровья) выглядели совсем неубедительно. На митинге хотел «засветиться» и будущий президент Крыма Мешков, видимо пытаясь получить свои дивиденты, но милиционеры решительно предложили ему удалиться, посчитав это своим внутренним делом.
Описанные в статье факты наглядно свидетельствуют о том, что многие из представителей высшего и среднего звена Министерства внутренних дел не могли перестроиться в своей работе в условиях начала 90–х годов, появления таких преступлений, как массовые беспорядки, ранее не встречавшихся в правоохранительной практике. Эти преступные деяния в Крыму происходили в процессе возвращения депортированных лиц из числа крымско-татарского населения и их требований предоставления земельных участков. А руководство УВД действовало по старинке, «с оглядкой на верх», не рискуя брать на себя инициативу по пресечению таких преступных проявлений, не обладая дипломатическими способностями в урегулировании подобных конфликтных ситуаций. Случись такое событие в странах европейской демократии, то руководители силовых структур, непосредственно виновные в происшествии, или незамедлительно подали б рапорта в отставку, или бы были сняты со своих должностей. Однако у нас все вышеперечисленные руководители остались на своих постах и еще не один год трудились в системе МВД.
Расследование, проведенное СБУ Украины по описанным в статье событиям, положительного результата не дало и никто из участников массовых беспорядков к уголовной ответственности привлечен не был.